от А до Я. Рафиев, Воронцова-Юрьева, Коломенский

№49 Алексей Рафиев
№50 Наталья Воронцова-Юрьева
№51 Дмитрий Коломенский


Перед тобой, читатель, последний, СПЕЦИАЛЬНЫЙ (а значит будь внимателен к тесту), в этом году выпуск антологии "Стихи.ру от А до Я". Сначала хотелось сделать его весёлым и ярким, но затем, немного подумав, я решил ограничиться только ярким, потому и выбрал именно этих авторов.

Алексей Рафиев ушел со Стихиры в 2001, но вряд ли старожилы сайта забыли это имя. Да достаточно прочитать хотя бы только первое стихотворение в сегодняшней подборке, чтобы понять почему.

Наталья Воронцова-Юрьева примерно до 2004 года была здесь одной из самых заметных фигур. Сейчас её можно встретить разве что в ЖЖ, где, даже несмотря на редкие появления, её также нельзя не заметить.

О Дмитрии Коломенском можно говорить много, но вполне хватит одного. Дмитрий был главным редактором Стихи.ру, возможно, в самые лучшие стихирские времена.

ВНИМАНИЕ!!! КОНКУРС!!!

В этом обзоре публикуются стихи автора, который уже был отмечен в одном из предыдущих выпусков. Назовите оба его имени, настоящее и вымышленное.
П о д с к а з к а: под обоими именами этот автор становился лауреатом Литер.ру.


П.Самсонов




АЛЕКСЕЙ РАФИЕВ
http://www.stihi.ru/author.html?omonra


Поэт, прозаик. Родился в 1972 году Москве. Автор книги стихов "Сумеречная зона" (М.: 2001). Публиковался в журналах "Арион", "Нева", "Сетевая поэзия", "Современная поэзия".


СТРАХ
http://www.stihi.ru/2001/01/18-37

За окном уже вечность утюжит зима.
То ли будет еще под конец января.
Не припомню, как точно у Карамзина
это сказано, но, в двух словах говоря, -

время смрадное. Время халдеев из ГРУ.
Улыбайтесь! Все верно – за нами следят.
Вы не верите мне? Очень зря – я не вру.
Наступила эпоха бесцветных солдат.

Психотронная эра! Да здравствуют СМИ!
Как в отстойнике – вонь и почти тишина!
Скоро станут сажать и стрелять, черт возьми!..
…- Замолчи… замолчи, - шепчет в ухо жена.

2001


Я БЫ МОГ НАУЧИТЬСЯ ЖДАТЬ
http://www.stihi.ru/2000/08/18-139

/моей маме/


“Не с теми я, кто бросил …”
Анна Ахматова

1.

Я бы мог научиться ждать.
Но чего мне ждать, черт возьми?
Променять свой город на штат
не могу. Я прирос костьми

к этим улицам и домам -
одинаковым и родным.
Я не в силах уехать, мам.
Не найду я другой страны.

Не найду я такой другой.
Будь я гений или дурак -
эмигрант все равно изгой.
Только кажется, что не так.

Ты пойми, это все мечты.
Впереди пустота, голяк.
Я останусь, пока здесь ты…
Не печалься… Иди приляг.

2.

Остается маленький шанс -
не уверен, но, кажется, есть.
Взять, к примеру, рвануть в Канзас,
воскресив переменой мест

то немногое, что пока
не дает безвозвратно пасть.
Так сказать, свалять дурака,
незаметно пойти не в масть.

Не хочу я общей судьбы,
мне не нужен священный бой,
эти “если бы”, да “кабы”
надоели. Господь с тобой! -

от рождения не ходок
я за вечно живым вождем.
Что ж ты плачешь? Возьми платок…
Подождем еще… Подождем.



СМЕРТЬ
http://www.stihi.ru/2000/08/06-76

Время пришло - я дождался знака -
в грязной витрине лицо застыло.
Небо спустилось вчера, однако,
кажется, вечность болит затылок.

Передохнул. На предельной тяге
вновь увязаю в снегу, как мерин.
Здесь не пройти просто так бродяге -
надо на лыжах, по крайней мере,

или, по крайней мере, на брюхе -
мордой в коросту серого наста...
Я утомлен от такой непрухи,
я отморозился лет этак на сто.

И тошнота - признак рвотного факта.
Падаю навзничь - небом придушен.
Это, наверно, рука инфаркта
все-таки влезла меж ребер в душу.

Больше ни слова. На грани фарса
много сказать не достанет мочи...
Кровь принимает оттенки кваса -
я задыхаюсь, как все тамагочи.
______________________________________


НАТАЛЬЯ ВОРОНЦОВА-ЮРЬЕВА
http://www.stihi.ru/author.html?maxima

Поэт, прозаик, эссеист. Родилась в 1961 году в Москве. Автор романа "Снег для Марины"


КАФКА
http://www.stihi.ru/2004/05/05-1298

«Писатели мелют вонючий вздор» (Ф. Кафка. «Дневник»)


…и вдруг понимаешь что все это бред и затравка
фальшивое эхо вторичные признаки жлобства
что самая подлая самая страшная кафка
как раз и порылась во тьме твоего стихоплетства

а лучше б не рылась а лучше б сидела бы дома
авось бы осталась пушистой да белой да славной
моргала б себе из семейного фотоальбома
торчала б себе на страничке какой-нибудь главной

как все изменилось в момент непростого движенья
не я ли вчера все курила и все хохотала
мол стихосложенье не боле чем стих-осложненье
противная кафка тебя только мне не хватало

вот так заведешься на что-нибудь с пол-оборота
вот так поведешься на чью-нибудь строчку как в танце
и вдруг понимаешь что жизнь ни в какие ворота
и черная птица уселась на голову франца

и вдруг понимаешь как все это мерзко и сладко
что рифмы обрыдли и синтаксис требует правки
и вдруг понимаешь что все это в сущности гадко
и нет ничего кроме злобной и мелочной кафки

что гмюндские ночи уже протекли на страницу
что все не свершится – лишь самое главное точно:
ушедшая клетка найдет свою черную птицу
покуда писатель в борделе по вызову срочно

решает проблемы такие что нам и не снилось
и дай нам господь не приснится отныне и присно
и вдруг понимаешь что главное то что свершилось
когда-то зачем-то ненужно и бескомпромиссно –

как вечное эхо как выбросы протуберанца
как письма к Фелице невротика недоарийца

и черная птица свалившись на голову франца
прокаркает:

дайте
мне смерть
если вы не убийца


В КАКОМ-ТО СМЫСЛЕ АВТОПОРТРЕТ
http://www.stihi.ru/2000/09/26-203

Она пела почти как птица
и писала стихи заодно,
и любила в еврейские лица
смотреть и ещё - в окно,

и ходить босиком по снегу,
и собаку кормить с руки,
и сено бросать в телегу,
и выпалывать сорняки.

Она любила узкие платья
и перчатки, и новый мех,
и говорила, что люди - братья,
но не верила, что для всех.

Она любила, когда гитара
звучит и ещё кларнет.
Ей нравилось имя "Сарра"
и не нравилось "Назарет".

Она обожала смеяться,
ладонями сжав виски.
Ей нравилось удивляться
и ахать на пустяки.

Ей нравилось торопиться
и лицо умывать с горсти.
И она пела почти как птица,
а может, и не почти...


ГЕЙ-БАР. НОЧНОЕ ВРЕМЯ ДНЯ
http://www.stihi.ru/2001/11/17-359

Когда озвереем от счастья и захочется дрязг и свар,
Мелочных склок и чьей-нибудь свежей крови,
Поедем в гей-клуб, дорогая, поедем в гей-бар,
солидный и дорогой, порочный в своей основе.

Там, знаешь, как в физиологии, бывают женские дни –
Девки пьют, как сапожники, и случаются классные драки.
Натуралки приходят толпами и делают вид, что одни,
Набиваясь на комплименты и рассказывая всякие враки.

Мы войдем с тобой скромно, сдадим в гардероб пальто,
И молоденький гардеробщик кивнет нам, как старым знакомым.
Нас встретит хозяйка, одетая в черт-те что,
с лицом, похожим на грубый стриптиз со взломом.

Мы расставим с тобой все на место и всех по местам,
Мы поставим с тобой не вопросы, а точки и галочки.
Здесь играют на жизнь с иностранным названьем bedlam.
Нет, ты глянь, дорогая, как тащатся натуралочки!

А знаешь, чего им здесь надо? (Только не ржи.)
Ты не поверишь – да тоже ведь счастья и нежности!
Впрочем, впрочем… У каждого мера лжи
Прямо пропорциональна тоске в промежности.

Официантка с голыми сиськами положит на столик меню,
Мы будем таращиться и чувствовать себя идиотками –
она-то сверкает ими по сто раз на дню,
а нам неловко со всеми своими шмотками.

Мы закажем шампанского, покурим, пока несут,
Окинем всех взглядом, нагловатым и независимым.
Ты скажешь: «Мило. Без шарма, зато уют», –
и странно посмотришь на ту, которая с сиськами.

Э! Лучше смотри порнуху – дешевка, конечно, и дрянь,
актриски – атас и нонсенс, и в маникюре при этом.
А по залу будет шататься всякая пьянь
рыдая от передоз и трахаясь по туалетам.

Мы хозяйке с лицом из стриптиза окажем честь –
похвалим дизайн и кухню, а так же цены –
тоже ведь дама, чего уж, какая есть,
да и я не Толстой, да и лекарь не Авиценна.

Ах, дорогая, жаль, это не декаданс!
Какой шикарный сюжет подсевшим на валерьянку:
с накладными грудями смешной раскрашенный транс
кокетничает с тобой и косит под лесбиянку…


НАВЕРНОЕ ЕЙ ХОТЕЛОСЬ
http://www.stihi.ru/2003/03/31-1086

Наверное, ей хотелось
быть дамой в вечернем платье…
С красивою папиросой
в ореховом мундштуке
томно бродить по дому
в китайском таком халате
с визгливой такой собакой
на лаковом поводке.

А вечером в ресторане
есть устриц и пить коктейли,
а может, и не коктейли,
а что там под устриц пьют.
Ну в общем, плевать на устриц,
да что я на самом деле,
не устриц и не коктейли –
мороженое и брют.

А после в вечернем платье,
манто и вечернем сплине
на длинных таких шикарных
эффектных таких ногах
выйти и долго ехать
в немереном лимузине,
как многие часто ездят
в высших таких кругах,

особенно поздней ночью,
как будто бы ранним утром,
в какие-нибудь не гости,
но можно и из гостей
с каким-нибудь юным бравым
усатым и чернокудрым
возвышенным офицером
каких-нибудь там частей.

И чтобы от взглядов искры
летели бы, как от лезвий,
и строгим вечерним платьем,
как шкурой, скользить в траве!..
А после свалиться на пол.
А после проснуться трезвой.
С огромной такою мордой.
На маленькой голове.
________________________________________


ДМИТРИЙ КОЛОМЕНСКИЙ
http://www.stihi.ru/author.html?dim_ko

Поэт, критик. Родился в 1972 году в г.Гатчина. Окончил факультет филологии РГПУ имени А.И.Герцена. С 2002 по 2004 занимал должность главного редактора сайта Стихи.ру. Член редколлегии журнала "Сетевая поэзия". Стихи публиковались в сборнике "Тринадцать" (СПб.: "Скифия", 2002), журналах "Октябрь", "Сетевая поэзия", "Новый Берег". Автор книги стихов "День города" (2003).


БОЖЕ, ПОМИЛУЙ МАКСА ЖАКОБА
http://www.stihi.ru/2002/08/22-600

Боже, помилуй Макса Жакоба –
выкреста, выскочку, иезуита!
Если бы ты захотел, то легко бы
вывел его из тюремного мрака,
подсократив населенье барака
на одного пожилого пиита…

Макса Жакоба ведут под конвоем…
Но для тщедушного арестанта
двое конвойных – излишество. Двое! –
где же хваленый немецкий порядок?
Масса охраны к массе субъекта –
и получается цифра, константа.
«Так экономятся силы наряда
при исполнении», – думает некто –
тот, кто решил в земляную утробу
вбить в числе прочих Макса Жакоба.

Переиграем – на хилого Макса
нужно всего половину солдата:
то есть, сапог, полыхающий ваксой,
руку и в ней – рукоять автомата,
рот, чтоб кричать «хендехох!» – все в порядке!
Вот они шествуют улицей оба:
Макс и сапог-«хендехох!»-рукоятка.
Так конвоируют Макса Жакоба.

Тело есть храм – известное дело.
Задрапированный тканью в полоску,
словно леса для ремонта надел он.
Но истлевают балки, стропила…
Стал Макс каким-то ненужным и плоским:
мелко дрожит неустойчивый купол,
жаждой кaморку рта затопило.
Выглядит Макс безнадежно и глупо:
гвозди не держат, трещат половицы,
лагерной пылью пространство клубится,
швы протекают, расходятся скобы….
Так разрушают Макса Жакоба.

Сорок четвертый бьет, как чугунка.
Что ему Макс – гнилая времянка?
Так что, когда из защитного кунга
выпрыгнет воин-освободитель –
оптимистичный, как гамбургер, янки –
Макса не будет нигде. Обойдите
все города, все дороги, все тропы –
вы не отыщeте Макса Жакоба.

Макса Жакоба – монаха, паяца,
полухудожника, полупоэта –
Боже, помилуй! Не надо бояться
сплетен, оценок, критической дури…
Небо над Францией чистое – нету,
кроме разводов берлинской лазури,
в нем ничего. Никого нету, кто бы
взял и помиловал Макса Жакоба.


ЛЕСА ОБЛЕТАЛИ, СКУДЕЛИ
http://www.stihi.ru/2003/09/30-342

Леса облетали, скудели
И к небу вздымали рога,
Когда в середине недели
На нас навалились снега.

Тогда прогибались витрины
И выло снаружи, и жгло.
Тогда, прозябая внутри, мы
Молились на это стекло,

На этот экран черно-белый,
Следящий, чтоб мир наш не стал
Сплошным бесконечным пробелом
На снежном пространстве листа,

Чтоб нас ненароком до срока
Ветра не сорвали с петель
И мы под защитою стекол
Тянули свою канитель.

Но смерть подходила так близко,
Что нам становились видны
Сухие подкожные риски,
И медленный ток белизны

По ломким темнеющим венам,
И нос, от пурги ноздреват,
И тьма синеватая, где нам
Еще предстоит побывать.


НА ВЫРОСТ ВЫБРАННАЯ ЖИЗНЬ
http://www.stihi.ru/2001/11/01-239

На вырост выбранная жизнь
Трещит, а думал - сшита крепко.
Так распирает этажи
Наш быт, разросшийся, как репка.

И то, что пахло новизной,
Известкой, штукатуркой, краской,
Уже впитало дух иной:
Картофельный, постельный, разный.

Глядь - моль уже одежду жрет
И лоск сошел со стен беленых,
Уже балкон оскалил рот
Рядами стираных пеленок,

Уже подняли тишину
На копья музыки и смеха
И ночью не дает уснуть
Гудящая за стенкой Пьеха.

Вот коробок из кирпича
И стал жильем. Но постепенно
Быт, грохоча и хохоча,
Расшатывает пол и стены,

Бетон корежит и крошит,
Вылазит в окна и на крыши
И распирает этажи,
О чем уже писалось выше.

Вот так и ты сквозь гуд и чад
Почувствуешь, что дни провисли
И локти голые торчат
Из рукавов короткой жизни.


МОРЕ ВСПАХАНО ВЕТРОМ
http://www.stihi.ru/2001/03/16-277

Море вспахано ветром, но борозды вместо зерна
Принимают лишь воздух, разрезанный криками чаек.
Тень от черной скалы до того тяжела и черна,
Что ее даже Черное море почти не качает.

Укрывайся пивной золотисто-зеленой волной,
Черной точкой – чужим поплавком – кувыркайся в прибое.
Слово «Керчь» пропершило из глотки, как будто больной
Из соседнего желтого дома заспорил с тобою.

И его клекотанье густое как будто сродни
Всем стихиям: нахлынет внезапно и тянет куда-то,
Так беззвездною ночью в зрачках застревают огни,
Так иглой обелиска прошито плечо Митридата,

Так натура за стройностью ложных классических фраз
Прячет жир чебуреков и пряность украинской вишни,
Словно здесь, для потехи стравивши с волной диабаз,
На пустых берегах отдыхает рассудком Всевышний.
________________________________________________________





№1 Конь в пальто (Шмубзик, Василий Борисов?)
№2 Ниушта Уока
№3 Абрам Соббакевич
№4 Рудольф Ольшевский
№5 Эдуард Ротарь
№6 Владимир Костельман
№7 Ульяна Заворотинская
№8 Всеволод Емелин
№9 Марианна Гейде
№10 Даниил Да
№11 Анастасия Афанасьева
№12 Андрей Гришаев
№13 Владимир Душин
№14 Павел Настин
№15 Антон Очиров
№16 Анна Гершаник
№17 Людмила Павлова
№18 Александра Пронина
№19 Алла Айзеншарф
№20 Юлия Идлис
№21 Вадим Ямпольский
№22 Елена Элтанг
№23 Алексей Гамзов
№24 Борис Гринберг
№25 Ольга Ванецева
№26 Михаил Щерб
№27 Анна Асеева
№28 Света Литвак
№29 Ната Сучкова
№30 Андрей Беликов
№31 Лена Шмарцева
№32 Артём Прояев
№33 Игорь Шамарин
№34 Александр Стесин
№35 Александр Корнеев
№36 Татьяна Мосеева
№37 Владимир Бауэр
№38 Евгения Хузиятова
№39 Сергей Волков
№40 Андрей Дитцель
№41 Дмитрий Легеза
№42 Михаил Франк
№43 Алексей Ивантер
№44 Сергей Городенский
№45 Ольга Хохлова
№46 Дмитрий Макаров
№47 Мария Кильдибекова
№48 Марк Шкловер
№49 Алексей Рафиев
№50 Наталья Воронцова-Юрьева
№51 Дмитрий Коломенский