Где ты, Алёша

Ольга Янченко
Боль не исчезающая...
***
ГДЕ ТЫ, А Л Ё Ш А?..

По тем временам военным эта история – дело обычное. Сегодня же читающая публика едва ли поверит в такое. Однако было.
***
– Господи! И когда же она кончится, война эта проклятущая! Нет уже сил смотреть на этих искалеченных мужиков! – горестно растирая слёзы по лицу, причитали мои тётя Валя и тётя Лида, сестры мамы моей Нади.
-- И Никифор, и Иван где-то пропали без вести.Наконец сообщили, что Никифор похоронен в общей могиле! Где - то в Белоруссии, да под городом с гворящим названием - Могилёв! Бумагу прислали из Подольска.
-- Лида, а где наши девчонки - то?
Тётя Лида вся в слезах: -
- Пошли опять "пастушью сумку" собирать…Госпиталь уже сам принимает все травы. Вчера бинты стирали до ночи. Не голоси, Валя, и без того тошно. Найдётся твой Кочетков. Чай не иголка, солдат. Верить надо. Говорят, если веришь, не убьют. А? Ты как думаешь?
– Бумага - то командиром подписанная. Вот и не верь теперича…
***
А я, восьмилетняя девчонка, теми немцами 22 июня 1941 года покалеченная,с разбитою головой и позвоночником, слушала причитания моих родных тётушек, кроила верх-низ рукавиц, готовила посылку на фронт.

В каждую посылочку клала я записку «Дорогой боец Красной Армии! Бей фашистов! Рукавички эти мы для тебя сшили. Возвращайся домой скорее! Мы – дети школы города Чкаловска, что на Волге».

Поставив точку в очередном письме, я вдруг мысленно увидела, как незнакомый мне молодой солдат получил мою посылку, читает этот призыв и думает, что у авторов его должно быть хоть одно имя…
И, я уверенно добавила к последней строчке « Нэля и Нюра Кустарёвы».

Из школы пришла учительница Павла Ивановна Шенурина. Взяв посылки, вздохнула: – Ну, как твоя спинка, Оля? Болит?
– Не сильно…Сидеть не могу…
– Надо было прыгнуть тогда. С той полуторки...Не разбилась бы…
– Страшно было. Я не успела понять, что случилось...
– Проклятый! Ведь видел он сверху, что в кузове ребёнок…А стрелял, фашист! Ну ты потерпи. Война кончится, в санаторий мы тебя отошлём…На море. Плавать полезно для позвоночника
– В Волге холодно…
– Да, на юге, в Сочи тепло. Вот туда и поедешь…
***
Дни мелькали. Жизнь продолжалась. Каждый был занят своим делом. Страна работала под лозунгом «Всё для фронта! Всё для победы!» А с фронта шли невесёлые сообщения. Опять наши продвинулись на столько - то километров …Заняли оборону на новом рубеже…Опять кому-то пришла «похоронка», опять голосили всей округой…

Чёрный круг радио на столбе возле почты красивым голосом вещего Левитана сообщал последние известия «От Советского Информбюро»…
Я складывала варежки в стопочку, когда услышала быстрые шаги. Почтальонка Дуся, промчавшись мимо нашего дома, заколотила кулаками в окно соседей:

– Ой! Телеграмма Кустарёвым! Вот, смотрите!
– Кому? Мне? – ахнула тётя Лёля, трясущимися руками хватая опасную бумажку. Перечитав её текст «про себя», глянув удивлённо на Дусю, уже в голос выдала драгоценные, хоть и непонятные строчки «Буду проездом госпиталя 20-го Алексей.»

Весть эта мигом разнеслась по городку. Радость передавалась всем как самая важная. С фронта! Живой! К Кустарёвым! Кто? У них же только девчонки. Солдата их родного на войне нет…

Из госпиталя прибежала вечно плачущая нянечка Вера: – Ни одной свободной койки нет! К себе его возьмёте?
– Да! Только бинтов принеси, Вера! Да, йоду пузырёчек!
– Ладно! Я мигом!
***
Но ни бинтов, ни капель не понадобилось. Поздно вечером в дверь Кустарёвых постучали. Нюрка и Нэлька, прикрывшись с головой одним байковым одеялом, лежали на железной койке, чуть дыша. Дрожали: «Ой, чо будет!».

Дверь распахнулась. На пороге стоял высокий, худощавый парень невиданной красоты, в длинной офицерской шинели с кубарями младшего лейтенанта Красной Армии…Вешьмешок он держал левой рукой, правая в бинтах была подвязана к плечу.
– Драсьте! Я – Алёша! А где мои невесты?

Семья безмолствовала. Тишина в комнате взорвалась от закипевшего на керосинке чайника. Гость молча снял с него крышку, шагнул к кровати.

Дядя Ваня подскочил к нему своей старческой ухваткой: – Э! Парень, погоди! Тут ведь две девчонки - то. Вот угадай, которая твоя…

– Моя? А…Вон та, которая у стеночки, – бахнул парень, не успев разглядеть лиц девчонок.

Дядя Ваня поднял краешек одеяла. Из - под него на нас глядели огромные чёрные глаза 19-летней красавицы Нэльки:
– Алёша! – выдохнула она, словно ждала парня всю жизнь и вот он пришел за ней..
***
Утром, оформив свадебные документы, молодые простились.

Весь городок желал им счастья. Алёша снова уезжал на фронт…
***

© Copyright: Ольга Янченко, 2006
Свидетельство о публикации №2607050276
***
Добавить рецензию
Во всей этой жути было место сказке, спасибо.
Ирина Сабирова 2006/07/05 22:49 •
***
Добавить замечания
Ирочка, в этой жути -- моя жизнь. Всё, опубликованное здесь, на Стихире, только правда моей жизни. Ни одного придуманного сюжета...Спасибо за визит ко мне. Будь здорова и удачлива! Для друзей:olg-y@yandex.ru

Ольга Янченко 2006/07/06 04:20
***
© Copyright: Ольга Янченко, 2006
Свидетельство о публикации №1607060340
Список читателей
***
Добавить рецензию
Оля! Как в сказке, по долгожданного принца.
А быль приятная, жаль, нет продолжения.
С уважением Анатолий.
Анатолий Орлов 2006/07/11 00:51 •
***
Добавить замечания
***
Алёша Орлов, привет! Сказка эта из моей жизни - быль.Каждый человек здесь со своей фамилией. Семья Кустарёвых болшая дружная, растили чужих детей,сирот настоящих, войной покалеченных, не то, что сегодня - сироты при живых пьянствующих мамах-папах. И власть на это не глядит.
Господи! Как всё это опротивело - бесправие людское! Да ничегошеньки ведь не изменишь : плетью обуха не перешибёшь...Прости, Толик! Спасибо за визист ко мне и добрые слова твои моим творениям. Береги здоровье! Это главное. Проверено мною годами...Сколько тебе лет, Толик?
Прости. Продолжения этой истории не знаю. Мы уехали из Чкаловска осенью 1943 года опять в Белоруссию. Дедушка Янченко Захар умирал, немцами покалеченный в Гомеле при оккупации его. Мы его ещё застали живым. Ох и Человечище он был, дед мой! Расскажу потом. Будь здоров!
Ольга Янченко 2006/07/11 09:07
***
Ольга, здравствуйте!
Уфф...
Три раза стерла свой отзыв, который написала.
Я лучше потом, по электронной почте.
Здоровья Вам!
Ольга Азаренкова 2006/08/06 20:27 •
***
Оленька, спасибо за визит на мою скушную реальность! Ваше письмо мне на эл-ю почту получила давно. Здесь не ответила (простите)из-за проблем разных и по нездоровью.Вчера написала на ваш адрес. Отзовитесь, Оленька!
Ольга Янченко 2006/11/06 05:33
***
© Copyright: Яна Ольгина, 2007
Свидетельство о публикации №2704290117
Список читателей Заявить о нарушении правил
Вы можете проголосовать за это произведение в СМС-чарте. Для этого отправьте СМС-сообщение с текстом proza 2704290117 на единый короткий номер 1151 из России (или 5012 из Украины, 9912 из Казахстана), поддерживаются все операторы. Стоимость СМС - 1$. Автору произведения за каждый голос начисляется 50 баллов, см. подробнее условия голосования.
Рецензии
Добавить рецензию
Другие произведения этого автора

Всего комментариев: 0
Сегодня 1. Ольга Георгиевна (olga)
 С болью в сердце вспоминаю я эту историю. Уже нет в живых ни тёти Лиды, ни тёти Вали, ни их мужей Никифора Кочеткова и Ивана Алпатова. Нет уже и моей мамы Нади....
***
 
 
 
 
 

 
 
 

Все права защищены © "Надежда" 1989
 
Сайт управляется системой UcoZ


Рецензии
Прочитала на дном дыхании. Какое счастье, что Вы есть на Земле! Пишите, творите, возьмите всех обездоленных под свое крыло! Если найдется секундочка, прочтите мое стихотворение "Лейтенант Журавлева"- как раз о тех самых детях при живых родителях. С любовью! Елена.

Елена Фонина   01.02.2008 10:00     Заявить о нарушении
возьмите всех обездоленных под свое крыло!
Елена
***
Э-э-э! Голубушка! Моё крыло отмахало уже 75 лет. Обогревала им инвалидов творчески одарённых в своём журнале "Надежда" с июля 1989г.,аж 17 лет.Но чиновникам не по нраву правда их жизни. Вот и отказали в госпомощи. А я на свою пенсию в 150 баксов что...И ведь ни один из молодых, здоровых, деньгодержателей не хочет принять это нестандартное СМИ.
***

Ольга Янченко   03.02.2008 16:35   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.