Покаяние!

Покаяние Худсовету в тяжелом проступке, выявленном казначеем группы и выразившемся в складывании афишки праздника и бросании её на пол.

Я уличен в проступке тяжком,
Всегда вредил по мере сил;
Цветную ценную бумажку,
Подлец, четырежды сложил

И бросил, Вы представьте, на пол.
Как терпит, нас таких, Земля!?
Да за такое раньше на кол
Сажали! Гуманизма для.

На мне грехов, увы, немало,
И в них покаяться я рад.
В том, что сейчас похолодало
Я, несомненно, виноват.

Мои провинности не мелки,
Я людям - сущая беда.
Из-за меня гоняют стрелки
Часов туда - сюда, туда...*

Ах, я, такой-сякой, безрогий,
По жизни прущий без руля.
Ведь автопробки на дорогах
Устраиваю тоже - я.

Стащил стихов чужие книги
И, как свои, читаю их.
Плету скандалы и интриги
И тихо радуюсь, как псих.

Я злобный враг людскому роду,
Но прячу истинный оскал.
Я изуродовал Природу
И климат весь переломал.

Я воровал чужие песни,
/Мы всё узнаем, дайте срок/
Проверить надо, а Дантес ли
Спустил на Пушкина курок?!

Да! "Враг народа" я постылый.
Благодаря бумажке той,
Разоблачён со всею силой
И большевистской прямотой.

Час истины случился ныне,-
Не скрою благодарных слёз.
Ведь мне помог прозреть, скотине,
Разоблачительный донос.

Пахнуло, вроде, серой в зале.
Да эти словеса сродни
Тем, что неистово звучали
Пилату Понтию: "Распни!"

Ох, попади я в тридцать пятом,
Когда такой дела верстал.
Не стал бы я тогда распятым,
Но к стенке, несомненно б встал!

Я не придал значенья даже
Его бессмысленным словам.
Ну, мало кто, что сглупу скажет,
Но он же обратился к Вам!

И так его весомо слово,
Что, может быть, и не казнить,
Но наказать меня сурово:-
От микрофона отлучить!

И, непременно, остракизму
Подвергнуть, так меня, растак!
Вот так они ползут по жизни,
В руках сжимая Красный флаг!

Ну, не бросал я в нашем зале
Злосчастную бумажку ту!
А Вы? Вы дружно промолчали,
Признав доноса правоту!?!

* имеется в виду перевод на летне-зимнее время


 ноябрь 2007 г.