Седой декабрь роняет в стужу мысли вслух

Безжалостно поет вселенская тоска,
Немые небеса ласкают звездным адом,
Луна зияет ржавым дулом у виска
Настырно реквием звучит уж где-то рядом.

Седой декабрь роняет в стужу мысли вслух,
Их превращает небо в роковые звезды.
Под ними ветер гонит души серых вьюг…
Моя схватилась нервом за звезду и мерзнет.

Ей не под силу одиночества приют,
Не понята и не обласкана богами.
Она болит, когда в нее плюют,
И в зависти пинают, словом и ногами.

Звезда устала. Из последних сил горит,
Вот-вот не выдержит положенного срока.
Настойчивей и громче реквием звучит,
А в преисподней дьявол ждет давно оброка.

Но мне не ведом час рождения дитя,
Дитя Судьбы, которое зовется Случай.
И вот, однажды, почтальон войдет, кряхтя,
Печально телеграмму о рожденье всучит.

И оборвется нерв изношенной струной,
Звезда погаснет на молчащем небосклоне,
Моя душа вспорхнет прощально над землей,
Чтоб людям брызнуть утром в колокольном звоне.