Одна история... часть 4

Рома.
Осень. Сырая и промозглая. Серое небо и отчаянно кричащие птицы, не дают покоя уставшей земле, не дают спокойно уснуть и покрыться первым снегом. Ноябрь. Листьев на деревьях уже совсем не осталось, даже рябину всю поклевали птицы, не дождавшись зимы. Осень пахла голодом. В городе, покрытом туманом, солнца не было уже два месяца, да и не нужно было солнце жителям этого города. Они были такие же серые и промозглые как этот город, как эта осень. Рома к своим тридцати годам уже почти окончательно спился. И лишь изредка он уделял время своему творчеству, краски стоили денег, за них нужно было платить, Роме платить было нечем, да и зачастую предпочитал заплатить за спиртное и дешевую проститутку, нежели за те же самые краски и холсты, все равно это никому не нужно – думалось ему. По другому зарабатывать на жизнь он не мог. Он умел только рисовать. Его Муза Жанна всегда считала, что Рома великий талант. Рома же считал, что чтобы быть талантом нужно быть общепризнанным, а чтобы быть общепризнанным нужны деньги, которых у него не было никогда. Деньги поработили человечество – говорила , вздыхая Жанна, Рома отвечал, что деньги это жизненная необходимость, если они есть то ты тоже есть, иначе ты просто тень.
Марат брезгливо шарахался от прохожих, вглядываясь в лица каждого, надеясь узнать в нем своего гения. Он был так расстроен смертью Игоря, что решил во что бы то не стало, вытащить из дерьма Романа. Он подозревал что это будет очень и очень трудная задача. Первым делом нужно увести его из этого проклятого города, думалось Марату. Хм...интересно, чем сейчас Жанна занимается? Пусть чей куролесит, - вздыхал он.
Рома сидел в своей убогой комнатушке, в цокольном этаже полуразваленного дома, окна выходили на улицу и видно было ноги прохожих и тротуар, если это можно было назвать тротуаром, окна были сильно заляпаны грязью, и свет почти не проникал в помещение, хотя и на улице не было никогда почти полноценного света. По комнате везде были расставлены холсты с работами, которые простаивали свое время и ждали, ждали когда найдется какой-нибудь глупец, который захочет купить их. Рома рисовал будни. Просто будни, практически все его картины были в серых и коричневых тонах, изображены были люди, дома, закоулки и небо, небо которое пробирало насквозь своей глубинной серостью, давило на людей, расплющивало под собой все и вся. Трагические картины. На них можно было смотреть бесконечно и плакать, как жаль, что их до сих пор не видел свет. Рома сидел на старом сальном диване и курил, он в последнее время много стал курить, бывало что в пьяном забытье он прожигал свою скудную мебель, одежду, тело его было в ожогах от сигарет, он постоянно засыпал, если бы его спросили о вреде курения, он бы сказал что в первую очередь от этого страдает кожа человека. Его руки и ноги, были все в пятнах, пигментных и ожоговых. Ему было все равно. Он хотел просто поскорее прожить эту никчемную жизнь.
Марат наконец то нашел дом , в котором жил художник. Он вошел внутрь и был поражен тем что он увидел. Пьяный мужичонка, неопределенного возраста, в грязной одежде, с отросшими волосами, яростно уничтожал свои картины. Марат накинулся на него, сшиб с ног. Рома лежал на полу и не мог понять что с ним произошло, отрезвел он мигом. Увидев розовое свечение от Марата он попятился назад, схватил одеяло с дивана, накрылся им, как маленький ребенок и затих.
- Не думала что произведу на тебя такое впечатление – пропищал женским голосом Марат.
-Кто ты? – испуганно прохрипело одеяло.
-Жанна. Ты помнишь меня, Рома?
-Да-а-а...- задумчиво, словно вспоминая протянул художник.
-Ты что творишь? Я спрашиваю, а? Ты посмотри что ты наделал, безумец!
-Отстань от меня старая кошелка, чего ты хочешь от меня? Если б ты не дала мне твое «вдохновение» ,то ничего этого не было бы, я бы как все нормальные люди работал бы где-нибудь тем же самым грузчиком, или еще каким подсобным рабочим, и меня бы не мучил так вами называемый «творческий кризис» и «непризнанность гения» я бы не знал этого всего и жил бы спокойно.
-Красноречиво, однако, - ухмыльнулся Марат, - А ты знаешь зачем я здесь?
-Как обычно, - пожал плечами Рома, - дашь мне свое вдохновение и исчезнешь, а я буду мучаться отсутствием материала для творчества, лучше б ты совсем не приходила.
-Нет. Вдохновение я конечно дам, но ты должен уехать отсюда, мы с тобой продадим что-то из уцелевших твоих картин, и ты должен будешь привести себя в порядок и уехать, чтоб тебя приняли в нормальном обществе.
-Чтобы продать картины, нужно нормально выглядеть, иначе меня никто даже на порог не пустит.
- Доверься мне, Ромочка, я приму человеческий облик, мужчины, и сыграю роль твоего менеджера, все будет хорошо, доверься мне, я должна тебя спасти из этого дерьма.
-Делай что хочешь, мне наплевать, думаю что на роль марионетки я сгожусь.
-Вот и отлично.
Марат начал приобретать человеческие очертания, вытянулись конечности, образовалось тело, высокое и сильное, начали прорисовываться черты лица. Марат был черноволосым со светло-серыми глазами, смуглой кожей, с красивым волевым лицом. Его внешность располагала к себе.
- Зови меня теперь Марат. – Марат облегченно вздохнул, радуясь что ему не придется больше окликаться на Жанну.
-Как скажешь, Марат. – Рома любовался его красивыми чертами лица, в его городе он никогда не видел, или не обращал внимание? Красивых людей.
-Мне пора, - сказал Марат. – я забираю твои вот эти картины, жди меня здесь, никуда не уходи.
Марат схватил в охапку несколько произведений искусства, показавшиеся ему лучшими, и вышел вон из комнаты. Он направлялся прямиком в центр города, в лучшую картинную галерею, которую содержал единственный в городе ценитель искусства. Спустя пару часов он уже торговался с Эдуардом Юрьевичем, так звали мецената, за какую сумму готов купить он данные произведения. Эдуард, когда увидел эти картины, сначала не увидел в них ничего кроме серости, после долгого рассматривания, на глазах появились слезы, - это же наш город, наш серый город, забытый совсем Богом...Это вы рисовали?
-Нет, мой подопечный , - ответил Марат.
-Приведите его.
-По состоянию здоровья, временно он не способен на свидания.
-Тогда может я сам?
-Не стоит. Лучше просто купите это.
Эдуард Юрьевич согласился на достаточно приличную сумму купить эти картины, не зная художника в лицо.
- И еще одна просьба.
- Какая?
- Вы отвезете их на выставку?
- Непременно, я полагаю.
- Хорошо. Спасибо.
Роман скончался в автомобильной аварии по пути на свою выставку, в возрасте 62 лет. Он уже тогда был смертельно болен раком легких. Рома стал одним из популярнейших художников городских пейзажей. Его небольшое, но приличное состояние разделили поровну два наследника. Дочери.