В гостях у священнослужителя

А у попа был голосок баситый,
Внушал он взором прихожанкам страх,
Имел он вид довольно сановитый
Служа с похмелья заикался чуть в стихах.


Жил-был поп
Толоконный лоб
У него я в нужде подвизался
По утрам он служил
Вечерами кутил
Разглагольствуя, вдрызг напивался.

Так за картами мы,
Благодатно хмельны,
Друг на дружку сурово глядели,
И заткнувши мне рот,
Поп беседу ведет
О бессмертной душе и об теле.

"Сатана, - молвит он, -
Хитромудр и умен,
Вот мы пьем - он уже с нами третий.
Видит, гад, как отнять
Божию благодать,
А вы итоге мы будем в ответе.

Вот, к примеру, ты взял
Свой граненый бокал,
Отхлебнул из него и доволен,
А теперь - еще раз,
И, глядишь, с пьяных глаз
Сам ты стал хитромудр и приволен.

Так тебя Вельзевул
За рога притянул
И по мерзости жизни таскает,
А когда сам поймешь,
Что на черта похож,
Еще пуще к себе приобщает."

Поп мой начал икать,
Нить беседы терять,
От вина тяжко батюшке стало,
Но, слепивши свой взор
В благородный укор,
Речь решил довести до финала.

"Не был богом Иисус!
Просто некий индус
Научил его гладко глаголить,
Просто был тот еврей
Из числа бунтарей
И не мог свою душу неволить.
 
Раз зашел в божий храм,
Толь с тоски, то ли пьян,
Глядь - одни только подлые рыла,
"Вы и здесь - торговать?!
Разнесу, вашу мать,
Чтоб вам пусто, собакам здесь было!"

И пошла тут молва,
Что мессия идет,
Непорочен как ангел небесный,
Оседлавши осла,
Просветляет народ,
Фарисеев честит повсеместно..."

Спутав небо с землей,
А Христа с Сатаной,
Тыкал в грудь меня пальцем когтистым,
И страстей не сдержав,
Поп, совсем сплоховав,
Объявил себя Девой Пречистой.

Дальше хуже: его
Вдаль совсем повело -
Вспомнил ноево время потопа,
А когда вспомнил он
Невзначай Вавилон,
Я в смятеньи ушами захлопал.

Он кричал мне: "Старик!
Наш родимый язык
Всем язЫкам - прямая основа.
вот англицкое "пиз",
Да словенское "да"
Получается вроде как будто ".....",
Но глумиться над этим - не ново!

Это, брат, из глубин,
Убеленных седин
Заповедано нам мудрецами...
Я и сам бы вещал
И народ поучал,
Да не спелся с святыми отцами..."

Я спросил наугад,
Может быть невпопад:
"Отчего же Христа-то распяли?"
Призадумался поп,
Почесал себе лоб
И поведал, мол, "мне не сказали"...


А у попа был голосок баситый
Внушал он взором прихожанкам страх,
Имел он вид довольно сановитый,
Служа с похмелья, заикался чуть в стихах.