Первому мужчине триптих

1.

Не виню, хотя винила,
Не зову, хотя звала.
Не люблю, хотя простила.
Не ведусь, хотя велась.

Звать тебя? Да нет. Зачем мне
Ты и все твои слова?
Это для обыкновенных.
Да, кружилась голова,

Только плотскою любовью
Не потушишь пылких душ.
Ты болеешь многословьем
И все чаще порешь чушь.

Ты назвал когда-то странной.
Знаешь, в этом-то ты прав.
Только вот не всем, пожалуй,
Странным кажется мой нрав!

Ты познать не смог той сути,
Что во мне видна была.
В озорное свое утро
Не зову, хотя звала.

2.

Ты хотел меня огорчить?
Тебе это не удалось!
Думал, если тебя любить,
Огорчил – и оборвалось?

Нет, дружочек, ты так смешон
В роли нового донжуана,
Что был сразу вопрос решен:
Плакать из-за тебя не стану.

Ведь над клоуном лишь смеются,
Ну а я переделать мир,
Я боюсь, не смогу. Как блюдце
Разобью я былой кумир.

Подчинялась я зову плоти.
Ты служил только лишь ему,
Сексуальной игрушки вроде.
Лучше быть тебе одному.

Я просила, и ты готов был
Ко всему, только повод дай.
Ты не бей свои чувства об пол,
Ты другую возьми. Давай!

Что же ты медлишь, я не понимаю?
А! Не дают? Так узнай, как страдают!

3.

Плакать, смеяться.… Не все ли равно?
В сущности, действие это одно.
Мимика, влага и чувства внутри.
Разные чувства, но ты не смотри.

Мы расстаемся – смеюсь я сейчас.
Жалко, не катятся слезы из глаз.
Смех такой плачем бы я назвала.
Только вот нету, как в смехе, в нем зла.

Нужно, чтоб злой мой, нервический смех
И до твоий до поджилок до всех,
И до твоих закоулков сознанья
Хитро пробрался, потряс основанье.

Чтобы ты плакал, когда я смеюсь,
Чтобы в душе кровоточили раны.
Мы расстаемся.… Нет, я расстаюсь
С тем, что пришло, скажем так, слишком рано.