Предраcстрельное

Мне в такую бы ночь до рассвета гулять,
Наслаждаясь луной и свободой,
А меня на заре поведут убивать,
Как врага трудового народа.

Помолиться бы. Да не осталось молитв.
Испугаться. Да только не страшно.
Я уже так давно и безвестно убит,
В самой первой своей рукопашной.

Я растоптан, расстрелян, унижен, сметен
Одуревшей от крови эпохой.
Я одна из песчинок без лиц и имен,
Путь оборванный в чертополохах.

В безымянной станице, в таврийском селе
Брошен я воронью на забаву...
А полки все идут... Веселей! Веселей!
Гекатомбой для новой державы.

И со светлой идей в горящих глазах
Саблезубые агнцы свободы
Победят. Ибо верят, что люди лишь прах.
Удобренье для будущих всходов.

Ненавижу их силу. Их истин порок.
Высшей цели Великое ****ство.
Лаконичен и прост златоустый пророк:
«Разрушай все, что есть и воздастся!»

Я сражался за детство, за шорох листвы,
За пейзаж невозможного лета,
Где туман над водой, терпкий запах сосны,
И мазки серебристого света

На озерном стекле. Скрип уключин. Рассвет.
Поцелуй...Самый первый ... Невинный...
За покой вечеров, пунктуальный «Брегет»,
Созывавший на ужин в гостиной.

Я сражался за память. За то что давно
Стало пеплом. Распалось. Сгорело.
И отныне мир ясен и прост, как кино –
Разделенный на черное с белым.

Мы похожи. Потомкам останется боль.
Нас давно уже совесть не мучит.
За одни миражи проливавшие кровь -
Мы за прошлый, а вы за грядущий

Пахнет августом ночь. Звездопады цветут
В черной чаше небесного свода,
А меня на заре убивать поведут,
Как врага трудового народа...