Далеко

Далеко

Прозреть – и ослепнуть –
Прозреть – и напиться.
И, может, приятностей
маленькой Ниццы,
без Ницше, конечно,
мы вновь не увидим.
Но все-таки: мидии,
бульбы в бокале,
и стебли на стойке,
и стойка гарсона,
кальсоны портье
и бордели бомонда
мне тоже приснятся.
И вечности в латах:
«Lancome»,«Monparnasse»...
Вы ко мне?.. Да куда там!
Не снятся лишь
буквы из масляных красок:
коллаж искривлений,
с пробелами между,
гвоздями к забору
прибитые нежно
христосики смысла.
И кончиков губ,
обвисающих кисло,
мне жаль, будто шали,
свисающей с плеч
полоумной старухи.
Нельзя произнесть!
Только буквы, что руки,
что тянутся к горлу,
что бьют в подбородок…
- Скажи, это сон? И должна ли бояться?
(«Проснись, я тебя никогда не увижу»).
Они мне не снятся, не снятся, не снятся!
Я вижу их горлом
чужого Парижа.


Рецензии
Я бы назвал это "Вертинское" - по стилю и духу. Но Вас получилось... глубже, чем у Барда Эмиграции.

С удовольствием,
ГК

Геннадий Казакевич   07.12.2007 08:35     Заявить о нарушении
Gennadi, спасибо большое за Ваш отзыв! Он мне пришелся по душе, если честно.

Фух!.. Вертинского переросли... Что там дальше?))

С благодарностью...

Инна Амирова   07.12.2007 10:33   Заявить о нарушении
Вертинский был замечательным "салонным" бардом, но никогда не был глубоким поэтом. Его перерасти не так уж трудно :-)

Геннадий Казакевич   12.12.2007 04:22   Заявить о нарушении
Вообще-то "ляпнула" несерьезно... Ибо нет разновидностей поэтов. Есть поэты и непоэты. Как и барды: есть таковые и нетаковые. Впрочем, все это тоже субъективно, как и планки роста :-)

Инна Амирова   13.12.2007 11:15   Заявить о нарушении