и сразу же растерялись все твои Эвридики,
уступив градусам поворота.
потому что отвлеклись немного мои Орфеи
и кто-то что-то сказал, а я поверил на целую йоту..
после можно было не слышать крики

и не смотреть, как сворачивать шею…

так, как мы жили, так умирают секундно.
мы были отличным примером длиться
не больше, чем надо в данный момент
для того, чтобы сразу поверить в Робина Будду,
для эдгаровой страсти и мудрости пестрых лент,

для города Лунд, населенного странными лицами

(согласно страницам учебника)..
мы знали, как не молиться, упираясь локтями в страх.
мы длились не больше, чтобы успеть опровергнуть –
не исключая себя – солнце, луну и Коперника..
и, чтобы серое хотя бы не стало серным,
мы рисовали жизнь на веках и на руках

так, как всегда умирают…

но это же были мы.
мы знали то, что другие узнают
после, увидев ненужные Фрейду сны.

Но кто-то из нас выпрямил время в струнку,

в пику
порвал полотно – и получились траншеи.
мы стали молиться, каждый, упершись в края своей лунки
локтями… Мы стали жить, как живые, и даже живее.
Даже в крайних случаях не вспоминая про Мунка..

и развела руками растерянно Эвридика.
И лишь потом у Орфея хрустнула шея.