Над обрывом

Полосы черные в мутных разводах,
Грязные реки текут до восхода,
Все, что здесь было, они поглотили,
Было иль не было – мы позабыли.

Память горит, словно пламень далекий,
Греться зовет ее пепел убогий,
Но холод застынет вдруг острым кинжалом,
Вонзившимся в плоть своим гибельным жалом.

Сорвать пелену попытаются руки,
Но тело давно уже стонет от скуки,
Поэтому разум лишь тихо хохочет
Над ставшими кляксою множеством точек.

Взлететь мне дано – но только однажды,
А после – паденье, и высоты жажда
Уйдет вслед за пением птиц в поднебесье
Последними нотами тихих их песен.

А ведь так хотелось подняться повыше
И ветра шипение в сердце услышать,
Но крылья давно уж осыпались прахом,
Во мне заменив счастье старое страхом.

И ночь не настанет, и солнце застынет,
И буйное тело вдруг разум покинет,
И руки найдут в тишине чьи-то строки,
Что были написаны в час, когда боги

Спускались на землю, чтоб всласть посмеяться
Над теми, кто думал наивно остаться
Средь полос и мутных разводов сознанья,
Закрывшими враз светлый лик мирозданья.

И вот – перечеркнуты линией белой
Те черные полосы мыслей несмелых,
И хочется выплакать сладкие слезы,
И пусть они падают медленно оземь.

Но годы пройдут – и все развернется,
Все, что потерялось – внезапно найдется,
Вновь вырастут крылья мечты позабытой,
Закрытые двери вдруг станут открыты.

Но это потом, а сейчас только реки,
И полосы, слезы, паденье навеки,
И холод в ладонях, и страха объятья,
Все быль или небыль, все – рай иль проклятье?

Не страшно тонуть, страшнее – остаться,
И холоду в руки живьем вдруг отдаться,
И, тихо шагая по краю обрыва,
Я в пропасть гляжу неотрывно, тоскливо.

И вот один шаг паденья-полета,
И спрятали небо холодные воды,
Когда-то настанет здесь радости час...
Когда-то… и с кем-то… не здесь… не сейчас…