О-ой, ё-ё-ё

Олег Николаевич Воробьев находился в приподнятом настроении духа и физических сил. Да и как было не находиться. Сегодня был четверг. А по четвергам у него случались встречи с Танюшкой. Он завел машину и тронулся с места, весь отдавшись предвкушению предстоящего свидания. Он ехал и московские пробки сегодня не ранили его нежную душу. Наоборот, он мог, не спеша помечтать: его Танюшка хлопочет у плиты, готовит для своего Аленького, как она его называла, крылышки под маринадом и напевает свой любимый «Снегопад». «Снегопад, снегопад, если женщина просит, бабье лето ее торопить не спеши…» Она всегда напевает это глубоким грудным голосом и смотрит на Олега Николаевича влюбленным взглядом одинокой женщины. У него от этого голоса начинает чесаться в горле и хочется плакать. Ему вспоминается как в детстве мама гладила его по головке руками, пахнущими пирогами с вишней.

Олег Николаевич всю свою сознательную жизнь проработал кассиром в сбербанке. Раньше его профессия была не в почете у женщин. Женщины любили физиков, инженеров и военных. Но с наступлением перестройки профессия бухгалтера стала вдруг очень престижной и высокооплачиваемой. И Олег Николаевич, закончив курсы, превратился вдруг в солидного, востребованного специалиста. Появились деньги, а с ними и уважение. И супружница с ним стала считаться, и дети стали прислушиваться. Одним словом, наступил его звездный час. Все было хорошо. Не было только любви, о которой он мечтал. Чтобы сердца в унисон и тела в хмельной горячке. Эх, неужели это пройдет мимо него. И, наконец, когда он уже устал надеяться, она пришла. Как ливень в феврале. Как снегопад в начале мая.

Он ехал в самую грозу по Ленинградскому шоссе. У него закончились сигареты и он перестроился в правый ряд, чтобы купить их в киоске на остановке. Там он и увидел ее. Она стояла мокрая, цветастое платье бесстыдно облепило ее аппетитную фигурку. Чуть наклонилившись, она выжимала светлые волосы. Он перевел взгляд вниз и увидел, что она босиком. Она виновато улыбнулась ему и показала туфельку без каблука. Слово за слово. Он купил сигареты и пригласил ее в машину. Она сказала, что у нее не хватит денег. Он сказал, что это пустяки. Приятно осознавать себя галантным кавалером, ведь ничего подобного так давно не было в его жизни. В благодарность она позвала его на чашечку кофе. Он, хотя кофе не особенно жаловал, все больше чай, согласился. У нее оказалась очень уютная однокомнатная квартирка. В прихожей на него зашипела сиамская кошка. Таня налила ему кофе и ушла в ванну переодеваться. Вышла благоухающая и помолодевшая. От его комплимента зарделась. Так и просидели они на кухоньке допоздна. Два одиноких сердца. На вторую встречу он остался у нее ночевать. Он так привык к ее дому, вкусным обедам и страстным ночам, которые случались не часто. Как-то он даже подумал, что если что, то и умирать уже не страшно. Нет, он, конечно же, не собирался оставлять семью. Все-таки двадцать семь лет вместе, столько всего пережили. Да и где гарантия, что тут все сложится удачно. А супружница – женщина властная, обратно не пустит. Но было приятно чувствовать крылья за спиной и приходить к женщине, которая всегда ждет. Он вспомнил жаркие губки Танюшки, влажную скрученность простыней и улыбнулся.

С этими приятными мыслями он доехал до ее дома. Припарковал машину, взял букет лилий, Танюшка любила тигровые лилии, огромную коробку конфет и поднялся на пятый этаж. По удивительному стечению обстоятельств Танюшка жила в таком же панельном доме, как и он. У нее был тот же этаж и номер квартиры тоже совпадал. Вот и не верь после этого в Судьбу. Олег Николаевич поверил. Он нажал на звонок и, услышав шаги, весело прокричал: «Это я, Танюшка!» И застыл счастливый, готовясь заключить ее в объятия.. Дверь открылась и…на пороге возникла Елена Ивановна, супружница. При виде Олега Николаевича брови ее удивленно взметнулись вверх, как испуганные птицы. Олег Николаевич вмиг покрылся испариной, хлопнул глазами и хрипло выдавил:
- о-ой, ё-ё-ё…
Тяжелая рука супружницы отвесила звонкую оплеуху.