30 октября 1989 г. день политузника

Вчера на площади я видел даже Пушкин покраснел
И с пьедестала, бронзовый, сойти хотел,
Свою перчатку бросить он намеревался хаму,
Который на глазах его обидел даму.

Народ собрался помянуть загубленных злодеем.
Но ведь свободно делать это нынче мы не смеем -
Должны от власти разрешение иметь -
Она решит сама: скорбеть иль не скорбеть,

И... разрешили: "только полчаса вы хороводом походите
Вокруг Голгофы - больше не просите,
А мы за вами зорко последим
И больше тридцати минут скорбеть вам не дадим."

Но молодёжи мало этих тридцати минут.
Они на "Пушкина" толпой идут...
Но ведь у нас без спроса не чихни:
Хозяева собрания не мы - они.

Ну и давай, опричнина, гулять,
Советской власти преданная рать:
Оделись в каски, палки в руки взяли
И только "фас" хозяйский ожидали.

Начальник крикнул: "фас", и свора полетела.
У девочки одной свеча горела;
К ней лихо молодец наш с палкой подлетает
И палкой этой по рукам - огонь сбивает,

А девочка вся парафином облилась,
И тут же поняла: какая "наша" власть.

Никто конечно честь её не защитил,
И лишь у Пушкина стоять на месте не хватило сил -
Такого хамства он не видел сроду,
Хотя и при царе служил народу!

Но при царе он в бронзе был отлит
И так с тех пор на площади стоит:
Не смог перчатку, брозновый, он бросить хаму,
Который совесть, честь забыв, обидел даму.
30 Х - 1 XI 1989