Сон в летнюю ночь

 И я уйду; один – без никого,
 Без вечеров, без утренней капели
 И белого колодца моего…
 А птицы будут петь и петь, как пели…
 Хуан Рамон Хименес («Решающее путешествие»)



Шальные воробьи дерутся по утру
На старой плодоносящей жердёле.
Мой сон, что я когда-нибудь умру,
Сегодня был до странности веселым.

Я постояла возле стареньких ворот,
Махнув рукой осиротевшим детям,
Пообещав, когда и их черед придет,
Я в том краю их выйду встретить.

Под гомон оголтелых воробьев,
Среди цветов и спелых желтых абрикосин,
Душа вдохнула дыма до краев,
Посетовав, что не успела курить бросить.

Сквозь солнце, лето, бликов кутерьму
Я оглядела жизнь с улыбкой, просто.
Что из того, что я сейчас умру?
Я буду приходить к вам летом в гости!

А если не приду, скажите, что за дело?
Вы созовете летом для себя гостей,
И вспомните, что я жила пусть не умело,
Но яростно, смешно и с ворохом затей.

И складывала я себе на память
Картинки земных дел, как злостный скупердяй,
И все боялась упустить хоть малость,
И верила, что это пропуск в ад и рай...
.......................................

Мой теплый таял сон... И, ошалело,
Всё не могла понять, откуда я смотрю
На старую, в райских плодах жердёлу,
Где воробьи земные дерутся по утру

Июль 2007

«Жердёла» – на Дону так называют неокультуренные деревья абрикоса, которые растут повсеместно.