Травма

Люди скучные, делать нечего,
развернешься – уже покалеченый.
Только боль в груди, тоска тяжелая.
Бесконечность спит в перевязочной.
Тут и бинтик есть, есть и скляночки,
медсестричка здесь чудо-лапочка.
Подойдет она и нежно спросит нас:
«Как же жизнь твоя? Как там Гондурас?
Не от туда ты? А от куда же?
Из тюрьмы, говоришь? Это как же ты?
Умудрился-то? Иль убил кого?
А!.. из общества! Из клетки общества!
Что ж ты тянешь-то? Испугал меня!..
А я сама такая ж – замурована..
Давай голову, сменю повязочку,
а то плесень съест мысли добрые.
И тогда уж все – ты прости-прощай,
милая жена... нет жены, говоришь?
И я одинокая. Тяжело житье одной бабе-то.
А тв хороший чтоль? Неплохой? Ну да,
по глазам смотрю – боль внутри тебя.
Здесб надолго ли? Я не знаю прям...
на недели две, если лекарства дам.
Может свидимся как-нибудь потом?
Я приду в платке, с непокрытым ртом.
Я приду к тебе в старый ветхий дом,
будем чай мы пить, ну а что потом?
А потом пойдем по траве гулять!
У тебя она, наверно, метров пять!
Полтора всего? Ничего, пойдет.
Ну пошли, пошли, тебя доктор ждет.
Ну так свидимся? Что ж молчишь ты, а?
Во мне не ничего, простая баба я.
Что, не нужна тебе? Непутевая?
Не молчи, скажи!!!
Любишь ты меня?..
неожиданно... что ж сказать тебе...
и я привязана, по рукам, ногам, даже голове
я привязанная к тебе.
Не хочу обратно в мир тот... Боже мой,
что же ты, милок, натворил со мной?..
теперь мне кажется, ты навеки мой...»

Я люблю тебя, чудо-лапочка,
и хочу я снять эти тапочки.
Как я рад сейчас – повстречал тебя.
И неважно, что разбита моя голова.