Колыбельная

Мне мама читала Коран.
Шептала сказанья часами.
Восторги бесчисленных стран,
её золотились кудрями.

Кудрями, речами, словами.
Баюкала песня простор.
То джинны, то ангелы ей подпевали,
влетая тенями во двор.

Она говорила: «Вот - ночь.
Кто ночью идёт, угадай?
Босая наместника дочь,
найдет зачарованный край?

Беглянка раскроет секрет,
в оазисе, между песков.
Пустыня сметёт светлый след
на волю легенд и стихов…»

Мне мама читала Коран.
Умылась столица дождями.
Взошел белолицый туман
над желтыми пустырями.

День хлебом горячим дышал,
к воскресшей звезде уповая,
И сумрак катился, как вал.
О чем ты грустила, родная?

«На Севере, сведущем много,
Клубится зеркальная рать.
Восходит созвездье Магога,
По тем, кого нам не нагнать.

Кто мчится по городу, через мосты?
Лукавые псы, их укусы верны.
Кто мчится в сиянье луны?
Смотри в их глаза. Их часы - сочтены.

Все джинны – беспечны судьбой,
Все ангелы – баловни света,
И эти и те молчаливой гурьбой,
Проходят, вне права ответа».

Но джинны и ангелы знали,
влюбленные в вечные дали,
кому подпевали в печали,
чьи кудри в ту ночь целовали.