Горькое небо струилось по венам, падало стенами...

Я прошу, чтобы меня отправили к Богу, от Которого я пришла.

Горькое небо струилось по венам,
Падало стенами вниз – Орлеана.
Горькое небо спалило мгновенно,
Все, что осталось лишь рваная рана.

Сохло на солнце кристаллами соли
Горькое небо - влага на лицах.
Больше не будет ни крови, ни боли.
Боже скажи… что все это снится!

Оставив кольчужные кольца на теле,
Душу, раздев, разметавши одежды,
Верой сырою на самом пределе,
Вдруг опалило незрячие вежды.

Горькое небо вдыхало без стона
Пепел по ветру развеянный смело.
Все что осталось лишь меч и корона,
Все что осталось тобою звенело,

Стуком копыт лошадиных и битвой,
Голосом звонким, девчоночьим, дерзким,
Башней Руана, последней молитвой,
Шагом стремительным, вольным и резким.

Небо шептало сквозь сны и виденья,
Горькое небо с привкусом крови
И за спиною невидимой тенью
Хмурило небо косматые брови,

Не обещая спасения милость,
Лишь пламень костра у Христового трона.
Боже ответь, как такое случилось…
Все что осталось лишь меч и корона.
(12-11-2007)

«Она носила имя "Иисус" на перстне, ставила его в заголовке своих писем, написала его на своем знамени и его она повторяла, умирая в огне» (Избранные жизнеописания и труды, Самара: Рериховский Центр Духовной Культуры, Издательский дом "Агни". 1998)