В рюмочной

Очень тихо в просторной рюмочной –
Наливается бренди в стакан –
Будто бледная девушка в юбочке
Обвиняет меня, что я пьян.

Ошарашены лица прохладою –
Пробок запах укутал людей.
Мы сегодня печальны и рады мы
Под абсентом распутных идей.

В гликодине мне снится романтика,
В ощущении песни – полёт.
Не конфетой – кусочками фантика –
Переполнен скорбутовый рот.

И подходит ко мне поседевший
Город, мудрый, как острый стилет,
Говорит что-то, мягко подсевши
Рядом, сгорбившись на табурет.

«Что ж печален так, милый, рассказывай?» –
Задается вопросом старик:
«Ты сегодня уж не хризопазовый,
Отказали – и сразу поник!

Что делаешь здесь, среди вони?
Что в лице твоем дрожь и тоска?
Погляди на свои ты ладони,
Не державшие месяц листка…

Взгляд по лицам и глупости сколько
В голове безудержно внутри!?
Ведь любовь – не среда алкоголика.
Улыбнись-ка и слезы сотри!

Неужели забыл ее милый,
Тот любимый лица овал?
Те стихи, что уже в пол силы
На окне под рассветом писал?

Ту мечту, что мучительно больно
Распорола все швы в страницах?
Хватит падать на дно! Довольно!..
Над любовью пылают зарницы!»

Я смотрю на морщины усталые
Городского площадного лба,
Словно лег на трамвайные шпалы я,
Где скрипит под ветрами судьба.

Все гляжу в эти хмурые брови,
Изучаю прищуренный взгляд.
Потерявший пол-литра крови,
Отвечаю ему невпопад:

«Ах, смешной ты, старик, ей-богу!
Вроде знаешь меня хорошо?!
Вот представь: кольцевую дорогу,
Я ее сотни раз прошел.

Бесполезно – и быстро, и тихо,
И шагал, и бежал, даже полз,
Но однажды отчаянья вихрь
В эту глушь мое тело принес.

И ладони листок опустили,
Задрожали осенним листком.
Все когда-то иначе мы жили –
Я теперь здесь со всеми знаком…»

Улыбнулся старик осуждающе:
«А душа? Где душа-то? С тобой?»
«Нет, душа – на кольце все пока еще,
Все томится легендой живой...»

Успокоился город, осклабился,
На щеке появилась слеза:
«Вот всегда ты мне очень нравился!..»
И взглянул так протяжно в глаза...

На дороге душевной невзгоды
Снова ручка, бумага и стол –
Я сейчас, как и в прошлые годы,
Разговор с одиночеством вёл.