Гудок паровоза

 
В тот вечер готовил я снасти к охоте,
Червей я решил накопать на болоте.
Уже вечерело, но было светло,
Костер уж горел, расстилалось тепло!
Ребята возились с едой и закуской,
Река протекала полосочкой узкой.
Палатки под солнцем стоят величаво,
Как стройные яхты в воде у причала!
Идиллия полная, верх совершенства,
И я в этом царстве, на пике блаженства.
Спиной повернулся к изгибу реки,
Там черви в болоте, а здесь мужики!
Я метров на сто углубился в лесок,
И палку воткнув, направленье засек.
Ну черви, во черти, - красавец шнурок,
Бордовый, упругий живой хоботок!
Я б водку с капустой во век не жевал бы,
Вот был бы я рыбой, червя бы сожрал бы!
Азарт рыбака, как всегда , погубил,
С червями я долго по лесу бродил.
Сначала я начал описывать круг,
Ушел на сто метров, и двинул вокруг!
Я шел углубляясь в болотную чащу,
И думал о худшем все чаще и чаще.
В конце – концов, сдался, во мне все кричало,
В ответ, - тишина, даже эхо молчало!
Кабаньими тропами брел я, - стемнело,
Ускорил я шаг, - мурашки по телу.
Я в панике был, я остался один,
И в горло «вцепился» адреналин!
Тут мне стало жутко, и я зарыдал,
Животный страх смерти я, вдруг, испытал.
Отчаянья вопль удавил на корню,
Что толку, решать надо участь свою!
Руками нащупал с рогатиной елку,
Залез, - к ветке пояс, - завис на ночевку.
Лес замер, я молча с собою ругался,
От каждого треска внутри напрягался!
И вдруг, я очнулся как после наркоза,
Спиной я услышал гудок паровоза.
Гудок тот я помнить буду в века,
Он был со спины, и я знал, где река!
Я вышел к реке, как ощипанный птах,
Голодный и злой, но с червями в руках.
Историю эту я помню до селе,
Костер и палатки, мы выпили сели.
Ребята голодными были и сами:
«Где шляешься ты, со своими червями?»