о пути

Котомка пути пуста.
От моста до моста прыжками, ползкоми, шагом ли
неизбежно шагаешь в пустые места
где-то под Прагою.
Впадаешь веткой безлистой
в безвреме'нную речку чистую
с берегами, разодетыми
дощатыми щитами, сложенными вчетверо.

Под жгучей лестью
возводящего на пьедестал лектора с записной книжкой,
с подобием искр мести в глаз уголках,
но с нежностью ментора,
отпускающего ученика в отложном воротничке
с рафаэлевой шеей, крашеной
светом кареты неотложки,
только что ошарашенного
мудростью мамы, когда в руке
музыкой крутятся горошины ртути
разбитого в ванной градусника,
впервые огорошившего безмерной температурой смерти.

С рыбами-варежками, с детской жутью,
с пирожками бабушки, с первым намерением бега
мешается замшелость ковчега,
с перегоном в нем безделушек и порой огромных вещей,
среди которых стеклянными глазищами памяти
пялятся тучи ночей
и все нищие, которые просили на паперти
и которым не по'дал -- пусть и закисших щей.
И это не подлость, а глупость,
а в глупости нет простой пустоты,
когда в мудрость переходит опыт,
когда сковзь бинты на лице
следишь за шуршаньем планет в окнах.
И открываешь секрет, что в желанном дворце
замка' и привратника нет.
Но это в конце.
Когду уже пустеет вагон, когда приехал
в первый по линии спальный район,
обитый искуственным мехом.