Александру Тихонову

Ночь, комната. Фонарь в оконной раме
Разлегся на полу, желтея в темноте.
И силуэт. И вроде бы не те,
Что днем, непрошенные мысли лезут сами.

Все за столом натуры собрались.
- Ну, что ж, давайте нашу жизнь обсудим.
- Да что вы, братцы, разве это- жизнь! -
Порывистость сказала: -  Пить не будем?

- Не до того! - рассудка голос тонкий,
Хоть кажется большим, но мелковат.
- Смотри-ка сколько неудач, без толку
Мы бьемся. Ну не жизнь, а маскарад.

Но баритон приятный, (после вдоха-
Сердечко дымное пронизано стрелой)
- Не говори! Хозяин- не пройдоха,
С горячим сердцем, светлой головой.

Еще, другие...  Хриплый голос, стихли
Все голоса. Пред мудростью молчать
У них заведено. Один  хихикнул,
Все  улыбнулись, могут тут прощать.

- Я вам скажу ( ты, пострелёнок – слушай),
Вы правы - все,  один же - всяк не прав.
Бывает, слушаем, страдая, свою душу,
Бывает так, что свой смиряем нрав.

Каков он есть, таким и любимы мы.
Пусть хвалят иль ругают - все растает…
Дурачится - дури, чай не взаймы,
А у себя берет, себе потом и станет.

И не тяните на себя, он – новь,
И каждый день себя не знает толком.
- То знаю я - сказала вдруг любовь: -
  И целиком, и частью, по осколкам.

Задумались. Окно, фонарь смешной
И тишина...И Музы дуновенье,
Стол, лампы свет рассеял мрак ночной,
Экран расчерчивают строчки вдохновенья.

10.2007