На Траве

Она уж давно лежит на траве,
А тело все еще так горячо,
И ей уж не встать, не пройтись по земле,
И я уж давно не жду ничего.
Пусть чудные волосы также лежат,
Божьи коровки ползают в них,
И грудь устремленно глядит в небеса,
А небу сейчас нанести б светлый штрих…
Но мир бесконечен, и времени нет,
Вот только не знает никто,
Что губы ее не теряют свой цвет,
Но настроенье в глазах уж не то…
О эти веки! – их давно не поднять;
Хоть и тепло, но я вижу – застыла слеза;
И мне уже никогда не понять,
За что же посмел убить ее я.
И больно смотреть на кровь в углу рта,
На мертвые волосы, спокойствие глаз;
И жаль не сыграют пальцы ее никогда
На фортепиано ни багатели, ни вальс…
В мире все пусто, есть лишь трава –
Душистое вечное ложе ее;
Нет ничего кроме вечного сна;
Пусть не тревожит покой ничего…
Я же вернусь через тысячи лет,
А теплое тело все будет лежать
Без приключений, без слов и без бед,
Но ничего невозможно понять.
Через года не остынет тепло,
И не исчезнет гордость груди,
И от волос будет также тепло,
И лоно ее не узнает любви…
Но не сможет никто написать
Ни слова о нежном том сне,
И не сможет никто увидать:
Дорога к траве известна лишь мне.
Я бесконечно смотрю на нее,
Я охраняю от всего ее сон,
Вот наказание это мое,
Это вердикт, это месть всех времен.
Странствовать буду, рыдать, возвращаться,
Буду писать я стихи лишь о ней,
И каждый раз буду я волноваться,
Как она там на душистой траве?
А все неизменно, все как всегда –
Невинное тело все также лежит,
И свежая кровь, и избыток тепла…
И вечно мне жить предстоит…