Четвертая глава

Что есть судьба? Лишь цепь ошибок
И лень, что мысли сторожит.
Итак, друзья, пора за дело:
Поэма далее бежит!

В покоях розовых графини
В огромном зале вдоль стены
Расселись доктора лихие
Пред ними Пипа в сюртуке.

Тут первый доктор начинает:
«Мадам, мосье и ты, чувак,
Лечить твой хер – одна морока.
Давай-ка, врежем по 100 грамм!»

Второй встает: «Коллега прав наш,
Сей случай сложно объяснить».
«Дас ист ****ец» - вмешался третий,
«На кой *** этот хер лечить?»

Поднялся шум, горланят громко:
«Их бин в ахуе! В рот ебись!
Коль есть такой размер на свете
Должна быть дырка! Ха! Держись!»

В итоге, доктора подрались.
Пенсне побили от души.
И порешили, что лекарства
На свете нет, как не крути.

И подписали тот документ,
Что Пипу счастия лишал.
Графиня корчилась в падучей,
Но им то похуй – доктора!

Вот все свалили, свечи гаснут.
Графиню в спальню унесли.
Наш Пипа в цвет печати синей
По залам хер свой волочит.

И вот звонок: «Динь! Динь! Откройте!»
«Кого там, на хер принесло?!»
«Я лекарь из России хмурой,
Я опоздал, но все равно.

Я осмотрю сейчас несчастье
И выпишу рецепт один.
***се ***! Вот так задача,
Но знаю вариант! Аминь!»

И с этим, словом справку выдал,
О том, как Пипен хер лечить.
Бабла тотчас же заграбастал,
И отвалил в кабак кутить.

Графиня с ложа чуть привстала.
К ней Пипа рядышком подсел.
Дрожали руки раскрывая
Рецепт – залог большущих дел.

«Чтоб все по чину было строго,
И хер морковкой чтоб торчал, -
Гласили буквы, - нужно срочно
Три сотни целок разыскать,

И чтоб сосали по три смены,
Не прекращая тридцать дней.
И вот тогда он встанет мощно.
Не будет в мире всем сильней!»

Однако, да… три сотни целок…
Графиня с Пипой в тупняке.
Быть может в школу хер закинуть?
Или в детский сад? Мысль на нуле…

И так глядя хмуро на друга
Все в замке завалились спать.
И я устал писать, пожалуй,
Пора поесть мне и поссать.