Девушка, Паук и Новая Жизнь...

 Дом на отшибе стоял тихо, окутавшись в вуаль легкого предрассветного тумана. Воздух здесь был девственно чист и прохладен, а трава чуть колыхалась от почти неслышного ветерка. Роса медленно скатилась по травинке и, притянувшись к самой земле послушно и неуклюже, как улитка плюхнулась. Слеза мутная и горькая, когда доходит до губ, тоже катилась по нежному изгибу щеки, дойдя стремительно до подбородка, на мгновение застыла и в ее отражении можно было увидеть пейзаж, расстеленный за окном. Далее, как и все в этом мире, мгновение прошло, и капля не в силах спорить с тяготением оторвавшись, полетела в низ, успев сказать –« прости...» Но никто не услышал ее- все восприняли –«Прости…» как простое и беззвучное «кап» и как обычно молча повинуясь времени продолжали стареть.
 Она сидела напротив окна,
 Зачем-то его распахнув
 Она плакала словно дитя
 Тяжело и так грустно вздохнув
 Она скинула клетчатый плед,
Он послушно скатился на стул
В след смотря ждал вернется, но нет
Ветер с севера занавес ткнул…
 Ткнул занавеску в край стены. Тяжелый, и грузный дуб наклонился- хотел наверное на прощание махнуть своей старческой лиственной лапой, но девушка не обернулась. Она и не повернулась бы, и не вернулась бы больше в слегка скрипящее ворчливое от старости и сырости кресло. Комната- серо-синяя из-за теней еще сильней погрузилась в глухую пустоту шаги ее становились все тише и тише, все реже и реже. Дом медленно умирал- его покинула душа, его покинул главный смысл в жизни и ему незачем было жить, его сценарий, судьба дописала, охнув дверью закрыла книгу и положила на возвышенную до краев мира стопку таких же книг в кожаном переплете и закладками по середине, порою ближе и прологу а где на последней странице где судьба уже писала Coda. Положила и застыла. Судьба в черных потертых носатых долгих ботинках, В серых брюках с подтяжками и клетчатой грубой рубахе стояла не шелохнувшись. Глаза у судьбы были неосмысленные, не заостренные ни на чем, на мгновения блеснули даже безрассудством и легкой садисткой иронией. Потрескавшиеся губы дрогнули в ужасе, потом в в острой легкой насмешке сместив старческие морщины и складки а глаза наполнялись слезами и уже вот-вот уже они переполнившись сказали миру что смерть как рождение прекрасна. И композиция коротких гримас остановилась на недержании слез и беспричинного смеха, который вырывался из уст необузданно и ярко.… Но не кто не услышал столь не понятный утренний нюанс. Все посчитали это скрипом ставней, стуком по углам комнаты и легким дрожанием хрусталя. Никто не услышал смеха… и как обычно потеряв интерес ко всей какофонии мир отвернулся и повинуясь времени продолжал тихо стареть.


 Смерть… как рождение.



Шум ливня воскрешает по углам
Усопших очертаний твоих уст
И Я В СЛЕПУЮ СПОТЫКАЯСЬ ПО УГЛАМ
Бреду на ощупь в предвкушении чьих-то рук
.
И вечер делит сутки пополам,
как ножницы восьмерку на нули -
а в талии сужает циферблат,
с гитарой его сходство озарив.

 По середине дома свисал паук, медленно спускаясь на дно комнаты, он перебирал своими тонкими и длинными, как иглы лапками плетя свой путь. Опустившись на крышку гроба, свисшую на самом гробу, паук медленно по изгибам тела крался к изголовью. Белое как рождественский снег лицо ее было бездвижно и бездушно. Девушка ушла из дома, Паук нашел новый дом и забравшись в приоткрытый рот побрел к сердцу все еще теплому от крови. Дойдя, он остался там и сложившись клубком уснул. Сердце забилось… она ожила. Паук нашел свой новый дом. Она нашла свою новую жизнь... Девушка трепетнув грудью сделала свой первый вздох, как будто вынырнула из воды. Ее легкие распахнулись как прекрасные пышные хризантемы. Вскрикнув от страха, она дала лишний повод дрогнуть стеклам. Поднявшись, спотыкаясь об осколки замерзших слез она, шатаясь неуверенно короткими шашками, подошла к окну и увидела, как синее солнце вот-вот ложится на дно, тускнея, а на востоке восходила новая звезда… Звезда чье имя Солнце. Она, щурясь от боли пытаясь прикрыть глаза, увидела бескрайние шапки холмов, опоясываемые тяжелыми и синими водами рек, которые еще не до конца проснулись от литургического сна, медленно и грузно текли, туман в дали, что закрывал верхушки Трех Горных Братьев и раскидистый древний и мудрый дуб, что опустил свои ветки покачиваясь из стороны в сторону. Девушка подошла к креслу. Беспомощно в него упала и дала лишний повод проскрипеть ему в ответ. Она села… «и что же дальше?» мелькнула грандиозная мысль в ее голове. И она опять взглянула в окно, точнее в то, что за ним существовало. Утро, редкий снег срывался не хотя задерживаться на небесах рвался на порочную землю, пытаясь найти здесь свой дом.
 Она рукой на ощупь плед искала, чтоб согреться.
Она сидела и смотрела в ожидании чего-то…
А вдруг, а вдруг даст что-то знак тебе из сердца
Вдруг знак… появится из неоткуда.
Вдруг вновь предаст Иуда,
Иль бог укажет путь…