Ты женат!

ЕКАТЕРИНА, ДОБРЫЙ ВЕЧЕР! ТАКИХ ПРОНИЦАТЕЛЬНЫХ СТИХОВ ОЧЕНЬ ВЫСОКОГО УРОВНЯ ПОЧТИ НЕ ВСТРЕТИШЬ У КЛАССИКОВ!
Никогда........... звучит как приговор
Сердцу обреченному на муки.
МОЛОДЕЦ, КАТЯ! А СЕЙЧАС МЫ С ВАМИ БУДЕМ СТОЯТЬ НА ОТВОРОТКЕ НА ТОТЬМУ НА АХАНГЕЛЬСКОМ ТРАКТЕ, ВОТ ЗДЕСЬ Я СТОЯЛ В НОЯБРЕ 85 ГОДА В ПОЛОВИНЕ ПЕРВОГО НОЧИ В НОЯБРЕ, ПРОЕЗДОМ ИЗ РИГИ. ПРИЛЕТЕЛ В ВОЛОГДУ, А ДАЛЬШЕ НА ТОТЬМУ УЖЕ САМОЛЕТЫ НЕ ЛЕТАЛИ, ПОЗДНО, НА НЕСКОЛЬКИХ ПОПУТНЫХ МАШИНАХ ПРОЕХАЛ 90 КМ, СТОЮ,ЕЖУСЬ! А КОГДА СОВСЕМ СЪЕЖИЛСЯ, СЛЫШУ ИЗ ГАЗИКА ЗНАКОМЫЙ ГОЛОС:" ЭЙ,ПРЕССА",ХОРОШ КИСНУТЬ, ПОЕХАЛИ ДОМОЙ"-ЭТО БЫЛ ГОЛОС НАШЕГО ВОЕНКОМА!
ГЛ. 30
Вы когда – нибудь проезжали от Вологды на Архангельск с поворотом на Тотемский тракт в разные времена года, в различную погоду, днем или ночью? Обыватель ответит, бывал: ехай да поворачивай, опослед уворотов несколько и – в Тотьме. Отец Акинфий прилетел в Вологду рейсом «Рига – Сыктывкар». ЯК – 40 катился по взлетно – посадочной полосе, снег вокруг неё был бледно красноват от февральского заката. Зимы тоже не бывают одинаковыми: в Великих Луках – одна, в Новгороде – другая, в Вологде- своя, чуть больше русская и совершенно настоящая. Запах снега… Отец Акинфий набрал целую пригоршню. Надо же! Он уловил запах ладана и монастырского хлеба. Всё от Бога. Этот снег тоже бросает Он по щепоткам с неба, по малой толике, чтобы добрая рука внизу, на Земле, собрала и поднесла к лицу.
Самолет на Тотьму, как сказали, полетит на другой день, но ждать было не в привычке у отца Акинфия. Только движение способствует наполнению души Божественным Содержанием. Бог боготворит лишь идущих. Достигнуть очередного рубежа можно только пройдя весь предопределенный отрезок пути. Сомневаться при этом не следует, сомнения приводят к сумятице и сжигают часть сил, отпущенных на весь путь. Но к конечной точке, к Богу, надобно придти полным сил. Кто знает, какие испытания ниспошлет Господь представшему перед его очи? А то, что они будут и очень много, отец Акинфий знал. Только какие? И здесь очевидно есть ясность – тяжелейшие. Но почему их столько много на по сути такое короткое пребывание плоти человека на земле, за какие грехи? Или каждый несет ответ не только за себя, но и за безобразия всего человечества, творимы не только сегодня, но и задолго до появления любого из нас на Свет Божий. Младенец уже рождается грешником. Чем больше грехов мы при своей жизни отмолим у Бога, тем меньше их достанется по наследству другим людям и нашим детям. Значит, у наших детей у взрослой жизни будет больше времени, чтобы помочь заблудшим вымолить прощение за грехи свои и покаяться.
Раздели ношу идущего рядом с тобой и полегчает данная тебе и не будешь за это распятым при жизни. А если распнут тебя и умертвят, то воскреснешь ты и повергнешь в прах своих обидчиков данной тебе частью Божьего гнева. Но один человек среди людей, словно странник в пустыне. Куда не поглядишь, всюду только жгучее солнце да желтый песок. Отдавая свои силы людям, берешь их у рядом идущих. Помоги страждущему и зачтется тебе сее на Суде Господнем. …Отец Акинфий вышел из автобуса на дорогу, как ему рассказали, ведущую в Тотьму. Проезжающие мимо « Жигули» остановились. Сидящий в кабине спросил:
- Куда спешишь, батюшка?!
- До Тотьмы надобно!
- А в Архангельск не сподручней?
- Только в неё, в неё, родимую!
- Рад бы помочь, но не по пути, а до отворотки доставлю.
- Пожалуйте, помолюсь за вас!
- А не боязно, святой отец, метель какая! Да и лихие люди скрозь.
- Божий гнев шипчее, а человеческий – то есть блажь и не следует его опасаться.
- Но эти подорожные ухорезы Бога не празднуют. Нечистая сила им советчик, ей, одной, поклоняются, кровью упиваются, точно водицей и белым вином прихлебывают.
- Но в церковь ходят?!
- Ходят!
- Значит, боятся гнева Божьего. Только Бог в силах остановить мракобесие, и остановит, дайте срок.
- А что в Тотьму – то, отец?
- Храм там новый будет строиться с колокольней и колоколом о семисот пудах.
- Ух, ты! В самой Тотьме – то или где?
- В селе храм воздвигнут. А тому селу лет триста с загашником.
- Прознал то от кого, святой отец?
- Батюшка Федос в Тотьме храм поднимает, от него и прознал. Или знаешь батюшку Федоса, мил человек?
- А как не знать! Нашенский он, Архангельский! Соседом мне был, в одном доме жили.
- Вот как! И правда, что на матушке нашей Земле каждый другому знакомец! Под Единым Богом ходим. Веру одну веруем.
По более часа докатили мимо города Сокола. Под городом Кадников едва в кювет не скинуло, задком чуток машина самый кювет закувырзила. Вышли – толкнули. Наст укрепчавший, не увязли, повезло. Отворотку на Тотьму промахнули, да не на столько. Вернулись. Две их оказалось, отворотки. Новую дорогу на Архангельский тракт из Тотьмы вывели дорожники только прошлой осенью. Незнаючи да в сутемень и ошибиться можно.
- Не обижайся, святой отец! Мне дальше прямо, тебе, вот налево. Но темнотина, одни звезды как горошины. Одет – то не по – нашенски, не заблудишься? Величать – то как?
- Отец Акинфий нареченный буду, добер человек! Пути тебе правильного.
- Рад бы тебя до Тотьмы, отец Акинфий, да торопно мне. Внуки заждались и хозяйка моя все глаза проглядела.
… Вот и один я на дороге. Холодно. Поземка да неба темно – синего плюша. Постояв полчаса на отворотке и понимая, что надежда уехать ох как мала, отец Акинфий пошел в ночь наугад. Жизнь прожить не поле перейти. А сколько у него, у отца Акинфия – Станислава Ростовцева, было этих полей за его жизнь. Если рожью засеять, то хлебушком можно всю Россию накормить, льном засеять – то одеть всех да каждого в красивые рубашки – косоворотки.
Сколько так шел отец Акинфий, наверно долго. Проезжавший мимо грузовик остановился.
- Залезай скорее, отец! Куда же в ночь глядя и откель?
- Из Вологды в Тотьму поспешаю.
- Ого! И не спужался?!
- А чего там. Не впервой странничать.
- До Воробьева доставлю. А там на автобусе близёхонько до её, до Тотьмы – то.
В Воробьево приехали в шестом часу утра. Летом была бы уже большая светлынь. Но зима – зимушка ноченьку длиннит на вон сколько. В автобусе от Воробьево было трое вместе с шофером, четвертым стал он, отец Акинфий. На наледях автобус подергивало. Метель стихла, стояла тишина, какая бывает зимой только в этих местах.
Над лесом поеживаясь от стылости, будто еще в раздумьях-может оно и не к чему, расцветать, день – то короток, не больше двух саженей будет, всходило темно красным шаром озябшее солнце. Автобус повернул с большой дороги налево и остановился у новенького здания автостанции. Отец Акинфий вошел, чтобы отогреться. Внутри здания людно и суетно, пахло сигаретами и пивом. У кассы толпилась очередь за билетами. Спешат, спешат, каждый куда – то, а спроси, толком не объяснят- зачем. Он – то, отец Акинфий, знает, он добрался – таки. Прошли, прожились ещё сутки в его судьбе. Спросившись у мужичка в новеньких катанниках про отца Федоса, Акинфий повеселел: знают здесь отца Федоса, узнают и его, подойдет срок.
- На Зеленее батюшка Федос храм чинит. Вот сейчас прямо пойдешь и еще прямше, будет баня. Перед ней, баней, отвороток на деревянный мост через речку Песью Деньгу. Вы, батюшка, святой отец, по тому мосту и ступайте. На угор поднимитесь, спросите. Дом отца Федоса каждый знает, враз обскажут.
И пошел отец Акинфий прямо и еще прямшей. Поднялся на угор. Храм блестел на утреннем солнышке новыми маковками, осененных кованными крестами. Вот и отец Федос с богослужения сам навстречу. Всё Боже знает, коли слушать его хотеть да уметь.
- В избу скорее, отец Акинфий, чайком разговеемся, да наливочки по единой примем. Потом в баньку, после роздыху. Матушка еще с вечера пирогов с белой рыбицей изготовила, льняным рушником скутала, на шестке в русской печке оставила. Да вот и она, на крылечке!
Отец Федос толкнул притвор в свежем штакетниковом заборе.
-Здрасте , матушка Устинья, Божьей помощи вам!
- И вам, батюшка отец Акинфий, с приездом!
Да, да! Продолжается жизнь. И поднимает глаза поруганная, но не оскверненная и не убитая православная вера. Божье Слово, словно вода родниковая, как этот данный Богом снег, и не осилили её антихристы. Потому, вера православная не себе, а людям дана Богом в помощь.
Как солнце над храмом, так и вера в Бога помогает молящимся обрести утраченное и жить по Закону Божьему, как не смотря ни на кого живут вторую тысячу лет православные люди на Руси.
СПАСИБО, ЧТО ЧИТАЕТЕ, КАТЯ! И Я- С ВАМИ! СЕЙЧАС БЫ МНЕ ПОВЕСТЬ НЕ НАПИСАТЬ, ТО ЧТО ПРОИХОДИТ С НАШЕЙ МАССОВОЙ КУЛЬТУРОЙ - ТИПИЧНЫЙ ПСИХОЗ НА ВСЕХ УРОВНЯХ-ДЫШАТЬ ТРУДНО! СПАСАЮСЬ ВАШИМИ СТИХАМИ, КАТЯ! ПИШИТЕ! МНЕ НЕОБХОДИМО ВАС СЛЫШАТЬ, ЧТОБЫ ОСТАВАТЬСЯ САМИМ СОБОЙ И -ПИСАТЬ СТИХИ, СЕЙЧАС ПОЧИТАЮ ВАШИ И РАЗМЕЩУ ПЛОХОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ "ПОСОХ СТРАННИКА". НЕ ТЕРЯЙТЕСЬ, КАТЯ! С БЛАГОДАРНОСТЬЮ
САША СИБИРСКИЙ.

ГЛ. 31

Александр Суршков   07.06.2008 18:40   •   Заявить о нарушении