День, как день...

День, как день: утро серое, сонное,
Взгляд привычно упёрся в часы.
Встали... Тишь от того ль заоконная -
Только сердца глухие басы?...
Спал, не спал... Тень беды завихрением
Пронеслась: на четыре шага
В жизни странной осталось горения...
Шутку ль правду узнал от врага?
Тыщи дней раскрывал тот объятия,
Мерзко скалясь, готовься, мол, брат,
Норовил краем смертного платья
Зацепить – и мерещился ад...
Но в груди хриплой, тонкой струною
Огрызалось напевом неярким...
Врач пугал - да с душой молодою
Жил старик – пусть на сердце помарки!
Вой не вой – в даль уйдёшь одиноким,
Да услышат ли люди стенанья?
Не сдавался старик – был не робким,
Суетился - и жил в назиданье...
Сто ступенек - двор тесный, шумливый...
Гастронома прилавок извечный...
Про дружка не забыл – кот блудливый,
Брал домой, да сбегал подопечный...
«Разминулись чуток... Вот, скиталец!»
Звал старик. Тишина. Всё же странно...
Шаг, ещё, увидал... Ох, страдалец!
В куче мусора - друг бездыханный...
Выл старик: «Люди, горе какое...
Что за темень? Горит голова...»
Кто, кому был в то утро судьёю –
Не узнает старик никогда...