Паучья осень

По слабеющему солнцу полетели паутины. Лес склеился в перекрестных нитях. Протягивая свои дома от дерева к дереву, пауки быстро передвигаются по воздуху, взлетая над покорившимся лесом. Я стараюсь не задеть липкую паутину, старательно обходя, пригибаясь и предварительно вытягивая перед собой руки. Мерзкие жирные, отъевшиеся за лето, пауки бдительно охраняют свои владения. Встревоженные, они стремительно бросаются на меня.

В лесу я вижу заброшенный дом. По углам свисает паутина. На подоконнике пылится забытый томик Кафки. Присев на покосившийся стул, я переворачиваю страницы печальной повести о юноше, которого не любили и который стал тем, кем не хотел быть. Мне грустно. Я подумал о себе, что меня тоже часто не понимали, что я запирался в своем маленьком мирке, с недоверием прислушиваясь к шорохам посторонней жизни. Любил ли кто-либо меня, любил ли я кого-то...

Я застрял в воспоминаниях как муха в паутине. Мои мысли кружатся вокруг моего одиночества, тщетно пытаясь ухватиться за какое-то одно. Я все больше и больше увязаю в своих воспоминаниях.

Я прожил не свою жизнь. У меня отобрали жизнь. Я потерял свою нить и нигде не нахожу
пристанища. Почему я здесь? Для чего все? И зачем все?

По углам темнота. И неясные тени оставляют следы. И вздыхает заброшенный дом. Я внутри.

Я вползаю неспешно на тоненьких ножках,
Озираюсь. И глазом кошусь на чужого.
-
Эта осень закрыла любимые лица
За стеною. А здесь копошатся другие.
-
Меня больше не любят и больше не видят.
Я заброшен родными и тем безоружен.
-
Он сидит неподвижно и глядит, не моргая.
-
Мама, мама, прости. Я больше не буду!
-
Отпусти, отпусти, волосатая морда!
-
Не могу. Я больше не могу. Выпустите меня отсюда!

Старый дом. Черные пасти дверных проемов. Окна занавешены паутиной.