Дом над румбой

(По мотивам повести Ю. Куранова)

О ней рассказал мне в таверне рыбак.
Он, в трубку свою набивая табак,
То пиво тянул, а то что-то бурчал
И, исподволь, словно меня изучал.
Как будто бы думал: доверить иль нет
Какую-то тайну, какой-то секрет.
Усмешка в его поседевших усах,
Но яркою синью светились глаза.
- Ты в городе гостем, как я погляжу.
Ты мне приглянулся, тебе расскажу.
… Таких ты, наверно, ещё не встречал.
Сказал, и надолго опять замолчал.
- Она – как Надежда, она – как Весна!
И, если полюбит, то будет верна.
И пусть женихи обивают порог,
И сотни поклонников вьются у ног,
Она лишь его, неизвестного, ждёт
И верит. … А песни какие поёт!
Весной поднимается вверх по реке.
Как солнце венки у неё на руке,
И там опускает их вниз по теченью.
Опять замолчал.
Я теряю терпенье!
- А дальше, рассказывай дальше, старик!
Но тот захмелел, головою поник.
- …Да что ж, разглядеть её может не каждый.
Но если бы встретить такую однажды!
- Так вот твоя тайна, старик, твой секрет?!
Так значит той девушки, в сущности, нет.
Но старый рыбак мне сказал:
- Не спеши!
Письмо, если хочешь, ты ей напиши.
Та девушка в доме над Румбой живёт.
Как знать, и она, может, весточку ждёт?
Письмо непременно найдёт адресата.
Эх, если бы я терпелив был когда-то!
… Я пожил. Не мало видал на веку.
Без веры в походе нельзя моряку.
Когда ты уходишь в заморские дали,
Так важно, что б дома тебя очень ждали.

Но я уходил. Я спешил на вокзал.
…И что ведь старик мне ещё рассказал:
«Зимою купалась она в водопаде!»
Ну, это уж врёшь ты, наверное, дядя.
Его ведь здесь нет! Так что сказок не надо.
Но вдруг - я почувствовал гул водопада!
Почувствовал сердцем, услышал душой.
И образ тот милый возник предо мной.
О девушке этой и сам я мечтал.
Я ей напишу!
…И писал, и писал…
Я ждал, я мечтал, но ни строчки в ответ.
Себе говорил: да её просто нет!
Уже понимаю, что всё это – бред,
Но, видно, сошёлся на ней белый свет.
Себе говорил: не бывает чудес!
Ну что ж, помечтал – и спускайся с небес.
Что толку мечтать - посуди - ни о ком!
Ты с ней никогда и не будешь знаком.
Но что тут поделать –
о ней и о ней!
И вдруг получаю: «Я еду, Андрей!»