Странные люди

Среди многочисленных магистралей жизней, где-то между северо-восточной границей блистающих огнями жизненного счастья и южной границей непрозибаемых трущоб затерялась одна небольшая, не видимая ни кем дорога незначительной судьбы. Дорога извивающаяся, иногда прерывающаяся многочисленными пробелами. Обычная неприметная дорога. Важна ли она для меня? Не знаю. Но это моя жизнь и ничего уж с этим не поделать.
Мутное небо. Облака. Звезды. Холодно. Да много чего. В голове пустота. И горе. Я лежу на замерзшей земле, мимо пробегает река. В мыслях проскакивает: “Господи, забери мою душу”. Я вижу себя словно откуда-то сверху. Маленькое ничтожное создание, которое не в силах изменить мир. Капля в океане, песчинка в огромной пустыне. Потом сознание возвращается, я вновь тупо смотрю в небо, потому еще, что шея окоченела от холода. Я жду кого-то, но кто-то не приходит. Сколько времени я лежу? Тоже не знаю. Может час или два, может быть несколько суток. Почему? Потому что мне не куда больше идти, потому что я больше никому не нужна и мне никто не нужен. Держу пари, вы скажете: «Несчастная любовь. Бред сумасшедшей малолетки, эгоистки которой плевать на родных и близких». Одно да, два нет. Мне уже за тридцать и в любовь я давно не верю. Что касается эгоистки, то очень может быть. Сознание вновь покинуло меня и я была этому даже рада. Если слово радость вообще можно было применить в данной ситуации. Я разбита и физически и морально. Мой мир несбывшихся фантазий и надежд рассыпался на крошечные кусочки, словно фарфоровая статуэтка, мгновенье назад радовавшая взгляд, но выпавшая из неловких рук и лежащая теперь как груда ненужного мусора.
Когда-то я была молода, пыталась любить и, быть может даже, любила. Но речь не о молодости, не о красоте и даже не о любви... Речь о предательстве друзей и близких. О предательстве Бога. В общем, всех тех, кому мы безоговорочно верим. Предательство – наша жизнь. И с этим мы не в силах совладать. Оно гнетет и мучит тех, у кого еще остались крупинки совести, радует и веселит большинство, у которого ее не было отродясь. Предают все и все предают по-разному.
Я открыла глаза. Тепло, уютно и почему-то не хочется кушать. “Где я?” – мысленно удивилась я. “Дома” – ответил чей-то совсем чужой, но одновременно родной голос у меня в голове. “Дома?” – удивилась я. “Да” – ответил голос. На сердце стало легко, улетели все печали гнетущие ранее. Как же давно я не была дома. Но стоп. “Какой к черту дом?”
Эта мысль перенесла меня в темноту и холод. “Как я хочу домой”. Я открыла глаза. Опять облака и продрогшая, зимняя река. Я поднялась на ноги. “Нет, так нельзя. Мне нечего здесь делать”. Я шла, шла. Мерцающие огни города наводили безумную тоску. Внезапно остановившись, я долго стояла и смотрела на свою тень. Кто я? Для чего я в этом мире? Должна быть цель, должен быть смысл. Месть? Нет. Месть не может быть смыслом, не должна быть. Ради чего мне жить? Знаю! Ради того чувства, что было со мной тогда, когда я думала, что обрела дом. Я медленно ходила по улицам города (мне не куда было спешить). Я жутко завидовала людям, на которых по долгу смотрела через светящиеся в темноте окна с маленькими ажурными зановесочками. Они там: со своим семейным уютом и теплотой, быть может, со своими проблемами, но они там… Я завидовала их простодушию, их уюту и даже их проблемам. Мне так хотелось стать частью их теплого света струящегося сквозь прозрачные стекла. Так хотелось, но нет. Я здесь в холодной, мокрой, мерзкой темноте. Внутри появилось удушающее чувство. Как будто, кто-то не пускает меня к ним, и никогда не пустит. В их мир. Как будто, я навсегда останусь здесь одна. Душа закричала одно только слово, но оно разрывало меня на части и, опять собираясь воедино, рвало вновь с еще большей силой, чем прежде. Душа закричала одно только слово: «НЕТ!!!». И я теперь точно знала, чего я хочу, чего я добьюсь. Я знала, что больше никто на свете не посмеет отобрать у меня этого. Этого чувства мне не забыть уже никогда. Оно вечно будет со мной. Поможет мне жить.
Задумавшись о столь далеком, я налила себе бокал мартини с замороженными кубиками апельсинового сока и, сделав небольшой глоток, стала всматриваться в темноту за окном. Казалось бы, я добилась чего хотела, не важно через какие унижения пришлось пройти, не важно в какую грязь мне пришлось для этого влезть, но я здесь в их мире запутанных «узаконенных» проблем. Однако этот мир все еще не хочет принимать меня с распростертыми объятьями, пугая непомерным одиночеством. И самое ужасное во всем этом, наверное, то, что я стала воспринимать это как должное. Странно…
Я много читаю, пытаясь, что-то понять и тем самым, обманывая себя. Я пытаюсь убежать от реальности, укутавшись в уютное одеяло придуманных грез.
Меня окружают странные люди, маниакально упершиеся, каждый в свою странность. Меня окружают обыденные будни чужих жизней, которые не менее странны в своем происхождении, своих поступках. Я многого не понимаю. Иногда, наоборот понимаю слишком много, но тогда в душу закрадывается баснословных размеров удивление и в свою очередь я начинаю недоумевать, как это многое можно было сделать. Нет не в практическом плане, а теоретически. Как можно перешагнуть через тот или иной моральный устой и, совершив недостойный поступок, со слезами на глазах отстаивать этические порядки. Мысли путаются, перебивая друг друга, и лишь учащающиеся глотки обжигающего спиртного приводят их в сомнительный порядок, от которого на утро болит голова, сокрушаясь над тем, что опять пришлось проснуться.
Я встала и подкурила сигарету. Это успокаивает меня. Так называемый «эффект дымовой завесы». Просто курю и всматриваюсь в поднимающийся к потолку дым. Вы знаете, помогает. Правда, редко. Чаще просто наваливаются другие эффекты. «Эффект злости на себя», «Эффект замученной женщины» и множество подобного, но, увы, ничего не могу с этим поделать. В голову начинают вселяться мысли, никому не нужные там. Наверное, важнее денег, важнее карьеры и всего прочего все-таки нормальная семья, которой у меня нет.
Еще год пролетел как мгновенье. Куранты били двенадцать, будто бы отстукивая годы, прожитые в пустую. Я сидела, уставившись на мерцающие новогодние огни, много пила и плакала. Мне было жаль себя. Очень жаль!!! Вглядываясь в свет гирлянд, я пыталась рассмотреть в них то счастье, которого у меня никогда не было, за исключением, пожалуй, тех моментов детства, когда мама была со мной, когда отец был рядом. Я ненавижу быть одна, я так скучаю по семье.
– Я люблю вас родные, я так сильно вас люблю, - проговорила я как-будто они могли меня услышать. Словно откуда-то с небес они смотрели на меня мерцающими глазами звезд.
 – Мне так без вас плохо.
На улице гремел гром и шел проливной дождь. Уже давно должно было светать, но солнце не торопилось выбираться на улицу в столь отвратительную погоду. Слезы мои давно иссякли, но на душе не было ничего светлого и праздничного, одна лишь мысль о том, что все выходные придется быть одной. Ненавижу одиночество…
И вот опять расцветает весна. Я бреду по сумрачной тишине романтического парка, который уже благоухает вешним предвкушением мимолетных утех. Я иду туда, что с трудом можно назвать домом. Мои шаги в безысходности замедляют свой будничный темп, но, подумав немного, устремляются к одиночеству, ведь я так устала завидовать милым парочкам, заставляющим задуматься о своей необычной участи. Я не хочу их лицезреть, зарождая в душе злобу и поэтому спешу, и поэтому свернула на пустынную улицу, где останусь одна, где никто не увидит наполненных экстрактом горечи забытых глаз. Быть может лишь он. Такой же как я, сломленный одиночеством и потухший среди тысячи звезд………………Нет….
Почему я одна? Почему никто так и не смог меня полюбить? Я не нужна… никому? Почему никто не обнимет меня так. Так, чтобы мне было легко и непринужденно в этих заботливых нежных объятьях. Чтобы я улыбнулась, засыпая согретая их теплом, прошептала бы «люблю», чувствуя, как нежные руки Морфея окутывают меня теплым одеялом сна, и мне стало так хорошо, что я никогда не пожелала бы проснуться. Чтобы этот кто-то нежно ласкал волосы, оберегая мой уютный вечный сон. Почему? Тысяча покинутых разумом почему. Я слезой скатилась по щеке. Внутри что-то сжалось, и что-то безнадежно укололо. Где-то внутри, не в сердце, не в душе. Гораздо глубже и больнее. В голове проносились с бешеной скоростью мысли, кружась и беснуясь, словно в дьявольском танце бессмыслия. Затем все смолкло и вдруг тот голос. Голос внутри, что много лет назад, зародил надежду, помог жить. Тот же, но уже другой, не успокаивающий. Насмешливый и причиняющий боль. Голос рассмеялся, а затем грубо с укоряющей жестокостью произнес:
– Одиночество рождает слезы, слезы порождают злость, злость идет об руку с завистью, зависть гложет душу и вызывает одиночество.
Голос опять засмеялся.
– Все это сводит с ума, ведь правда?
Мне стало страшно.
– Замолчи!!!
Я кричала, закрывала уши, а он все повторял и повторял эти ужасные слова.
– Это сводит с ума…
Сводит с ума…
Я тихо сижу за столом с бумагой и карандашом, задумчиво уставившись в обитую непонятно чем белую стену. Будто бы очнувшись от оцепенения, я отложила все выше написанное. Дверь бесшумно открылась и сквозь нее просочилась тучная женщина в белом халате. Она сверкнула иссине-серыми глазами и прощебетала удивительно тонким для своей комплекции голосом:
– Ну, что пора на укол, - женщина улыбнулась и продолжила, - а потом вас ждет доктор для очередного сеанса психотерапии.
Я молча встала и последовала за ней. Какие-то странные здесь все, странные люди…