100 центов

100 ЦЕНТОВ.

День подходил к концу. Нет, не к своему – здесь дни не умирали, а лишь переходили друг в друга, жизнь в этом громадном городе никогда не останавливалась, не застывала, визжали автострады, содрогаясь, мололи жернова магазинов, неслышно скрипели ванты Бруклинского моста, закат отражался в последних этажах манхэттэнских громад, чтобы через секунду смениться жарким неоном. Конец ждал не этот день, конец ждал его, Вильямса, человека который сделал свое дело, и опустел до того, что мог теперь вместить в себе и Бога. Вильямс посмотрел на женщину, сидевшую напротив. Здесь, в этом доме, шума города не было слышно, здесь были только он и она, пустота глазами Вильямса поглощала страх женщины, страх, вызванный стволом в его руке. Он, не отрываясь, смотрел на нее. Белая безукоризненная рубашка, темная юбка от костюма, дресс-код их круга, наверное, сейчас рубашка намокает от пота, холодный ручеек бежит по вздрагивающей спине меж лопаток, такой же, какой бежал по спине Вильямсона тогда, два года назад, два года тьмы, два года истины.
…Вильямсон шел по дорожке, пиджак переброшен через руку, в другой руке портфель, он торопился домой после работы, это была его размеренная жизнь, такая спокойная, пока в нее не ворвался этот звонок. Досадуя на гудок, оторвавший его от мыслей об отпуске, Вильямсон достал сотовый, поднес к уху.
- Привет, сосед! Здравствуй, сосед Сэмми! – всхлипнула трубка и Вильямсон с недоумением уставился на телефон. Он и не предполагал, что парень, живущий по соседству, знает его номер. Мерзкий тип! Он, наверное, опять удолбан.
- Сэмми, Сэмми! Знаю о чем ты думаешь, Сэмми, но не клади трубочку, добрый сосед! Не клади - сначала послушай это…
- Папа! – в трубке раздался крик Линн, его дочери, его маленькой Мелинды, его жизни, и сердце Сэма упало в ад.
- Сэмми - опять этот урод – слушай меня!
- Сволочь! Отпусти ребенка, гадина, я убью тебя!!! – Вильямсона трясло, он вспотел мгновенно, и пот заливал ему глаза. – Клянусь Богом, я приду с ружьем и вышибу твои мозги!!!
- Не так быстро, Сэмми. Мне ведь хватит одного движения, и ты ведь не думаешь, что я остановлюсь? Мне все равно!! Сейчас! Ты! Достанешь мне 1000 долларов, и ни центом меньше, всего 1000 долларов наличкой за то, чтобы твое отродье осталось живо! Мне все равно. Я сказал!!!
Голос парня сорвался на визг и Вильямсон вдруг понял, что он действительно сделает это, вероятно у него ломка, потому и сумма такая, чтобы добыть ее наверняка.
- Сэмми, Сэмми.Ты сейчас пойдешь и принесешь мне тысячу, всего одну тысячу, что это для жирного хорька, такого как ты, и получишь назад своего ребенка, но учти – никакой полиции, я успею это сделать! Успею! Увидишь, я убью ее, попробуй только меня обмануть!!! Если увижу хоть одного полицейскогоили услышу сирену, я зарежу эту крикунью, я клянусь! Мне нечего терять, Сэмми, давай двигай! У тебя есть еще час, чтобы собрать наличку, мой дом ты знаешь и если у тебя при себе не будет денег - всех, до единого цента - что же, это цена одного движения, Сэмми. Только час, а потом пеняй на себя. Двигай!
С этими словами парень бросил трубку. Вильямсон некоторое время простоял в ступоре, потом его накрыла удушливая волна паники, но он должен был взять себя в руки…обязан!
Сначала ему надо зайти в дом и собрать наличные, потом в банк - он только что выплатил взносы по кредитам, но деньги на счету пока были, немного, но все таки по его прикидкам должно было хватить. Вильямсон обдумывал все это, двигаясь как автомат, открыл двери дома, конечно, там никого не было, Карин недавно уехала к матери, и они с Мелиндой пока что оставались одни. Господи, что же будет! Вильямсон лихорадочно шарил по карманам, собирая наличные. 20 долларов бумажками и четыре мелочью. Сэм проклинал привычку держать все деньги на кредитке, но делать нечего – придется идти в банк, потому что банкомат в магазине на углу сломан с утра, а отделение ближе, чем другие автоматы.
Сэм вышел из дому и закрыл дверь. Его слегка лихорадило, мысли разбегались. Из под ребер выползал липкий страх и спирал дыхание. «Надо успокоиться» - подумал Вильямсон, идя к банку. «Нервы сейчас плохой помощник» - он пытался взять себя в руки. Телефон в нагрудном кармане жег его огнем. Сэм посмотрел на часы. У него осталось сорок минут. Невольно Вильямсон прибавил шагу.
В помещении филиала было прохладно и вспотевший от жары и страха Сэм вздрогнул от кондиционированного воздуха. Он прошел в операционный зал. К окошку стояла очередь из трех человек, и Вильямсон присел на стул неподалеку, пытаясь унять дрожь и сердцебиение. Он застыл истуканом, лишь капелька пота изредка скатывалась по лицу. Как назло, кассир не торопилась, и минуты, драгоценные минуты уходили как песок между пальцев. У него оставалось всего двадцать минут, когда его очередь наконец подошла. Сэм подал в окошко кредитку и попросил обналичить деньги.
- Девятьсот семьдесят пять долларов, мистер – произнесла кассир, подавая ему бумажки.
Сэм застыл. Девятьсот семьдесят пять…и его двадцать четыре - это было...было...девятьсот девяносто девять! И Мелинда в руках психа! Нервы Сэма не выдержали.
- У вас есть доллар? – спросил он у кассира. Женщина в недоумении улыбнулась.
- Мне не хватает, а времени заходить к соседям у меня нет. Пожалуйста, это важно – Сэм задыхался. – Займите мне доллар, я верну его вам сегодня же! Только один доллар!
- Мистер, будьте добры, успокойтесь…
- Только доллар, пожалуйста, мне нужно!
- У меня нет при себе наличных. Сэр, вы в порядке? Возьмите себя в руки
Кассирша пыталась его успокоить. Сэм не видел, как после первых же его слов хрупкая рука потянулась под столом к кнопке. Странный тип - может даже наркоман.
Сэм было отошел в прострации от окошка, но вернулся. Старушка заполнявшая квитанцию, посмотрела на него.
- У меня не хватает доллара, а мне нужна тысяча! Целая тысяча! Господи, неужели в банке не найдется доллара, только одного! - У Вильямса оставалось 15 минут, и он терял голову.
- Мы не держим при себе наличных, сэр, это против правил.
Вильямсон хотел было сказать, что один доллар не потеря для банка. Но тут ухо его уловило страшный звук, звук, который бросил его в самое пекло. Сирену полицейской машины. Эта сука вызвала полицию. Сэм хотел уже повернуться и бежать, но полицейские уже вышли из машины и заходили в банк. Как же он не подумал! Такой тесный район, все рядом.
Сэм попытался взять себя в руки и улыбнуться, но у него ничего не вышло. Офицер полиции представился, но звуки доносились до Вильямса как сквозь вату, он видел перед собой стрелку часов, слышал в ушах вой сирены, и гром грянул, Бог не слышал Сэма, звонок, телефонный звонок, он поднял трубку, полицейский смотрел на него, Вильямсон медленно поднес трубку к уху…
- Сэмми, я же тебе говорил – никакой полиции, верно?
Пауза…вечность… Короткие гудки.
Вильямсон поднял глаза на полицейского и сказал: «Моя дочь». Секунду они смотрели друг на друга, потом Сэм срывающимся голосом кое-как объяснил в чем дело. Удивительно, но полицейский все понял, наверное он был опытен в таких делах, Сэм даже не рассчитывал на то, что полиция станет действовать, не выяснив все дотошно. Офицер посмотрел на часы и выбежал из банка. Сэм последовал за ним. У него была еще надежда, тающая крошечная надежда на то, что это все сон. Подняв руку, он указал на дом. Полицейские не стали тратить время на автомобиль и побежали в сторону жилого квартала. Вильямсон спешил за ними. Возле дома соседа полицейские разделились, достали оружие. Сэму велели оставаться за оградой. Его сердце билось о ребра, как сумасшедшее. Офицер позвонил у двери, но ответом ему было молчание. Тогда он ударил дверь ногой, раз, второй и она подалась. Выставив перед собой пистолет, офицер по стенке просочился в дом. Долго ничего не происходило, Сэм стоял и мороз продирал его по коже, потом полисмен вышел, вид у него был бледный. Вильямсон подскочил к нему, хотел спросить, только одно, одно на свете, что интересовало его. Но он уже понял, он все понял, офицер хотел не пустить его в дом, но не смог удержать. Сэм вбежал из прихожей в единственную комнату и когда глаза его привыкли к полумраку, он увидел все и закричал…
Вильямсон поднял голову, день догорал, прошел час и у него еще была одна маленькая, ускользающая надежда. Это он пока жив после двух лет клиники, ухода жены, после потери всего, жив только потому, что у него была еще цель, и он достиг ее и он хотел знать, как поменялся этот мир, что стало с этой машиной, когда он исчез из нее, крошечный винтик, он с таким трудом и хитростью заманил сюда ее, эту кассиршу, но ему хотелось думать что она не виновата – может дело не в инструкциях и не в глупом дресс-коде, да и как же не дать жизни шанс. Он может еще успеет! Да, наверняка, ну не может же Бог быть так жесток! Конечно в это раз он непременно успеет , он все принесет, его вины больше не будет, он живет среди людей, и если есть те, кто сносит головы маленьким девочкам, то наверное должны быть те, кто поможет ему. Вот она сидит перед ним, молодая женщина, она уже все знает и поняла, конечно. Ведь это все только инструкции – но сейчас выходной, она не на работе, хотя одета как всегда, видимо, привычка, пришла посмотреть дом, купить его – ведь работа рядом и это было бы так удобно. Все сложилось удачно. Это будет ее дом, дом где раньше жила Линн. Только одно условие. Одно крошечное условие. Сэм поднял голову и разомкнул губы.
- У вас есть доллар? – спросил он. – Только доллар, мне больше не нужно. Дайте мне доллар, доллар наличными, не сто, не пять, не десять - ровно доллар! Сэмми, Сэмми… и я выпущу вас.
В глазах женщины родился ужас и надежда. Она лихорадочно зашарила по кармашкам сумочки. В ее одежде карманов не было, белая рубашка, серая юбка, мисс формальность - и нужно только сто центов.
- Сорок пять центов. Все что у меня есть. Сэр – возьмите мои карты, возьмите все, я позвоню, принесут сколько нужно! У меня есть деньги, много, ведь я собираюсь купить дом! – женщина кричала, она перевернула сумочку и оттуда вылетели вещицы, все что женщины таскают с собой, всякое барахло, но там не было доллара.
- Сорок пять центов. – Произнес Вильямс. – Сорок пять.
Сэм поднял ружье и перехватил его поудобнее.
- Жизнь ничему вас не научила - сказал он. – А ведь шанс был. Два года – неужели так мало, чтобы у вас появилось сердце? Сорок пять центов? Мне нужно сто!
Сэм спокойно посмотрел ей в глаза, усмехнулся и нажал на спусковой крючок. Ему было уже все равно, он не заметил, как хрупкое тело снесло со стула, ее муки закончились, так быстро, Мелинда, Мелинда - ей было страшно, а ее отец не пришел. Но он придет сейчас.
Сэм достал из кармана доллар и посмотрел на него. Затем сунул обратно, повернул ружье к себе дулом и смотрел во тьму, пока она не взорвалась ослепительной свободой.

30. 03. 2007.