Вот такой стих про осень

Хмурится в лужах небо, серое дно мира. В струях дождя слепо, арки в стиле ампира прямо в моем сердце, тянут руки горгулий. Словно замок в дверце, мыслей живой улей. Дерзко легли тучи мощным торсом на плечи скалам, чьи грозные кручи режут, как нож вечер. По тротуару глухо, в зеркало лужи звонко, осень пришла старуха и на душе тонко, и на ресницах льдинки, листья в охапку ветер, вечные дней заминки, вновь вспоминать о лете. А в круговерть меди кто-то впустил зиму. Может быть Вы миледи? Только опять мимо. Я заполняю серым полости сердца небом и на осколках веры, снова, вином да хлебом, плотью и кровью осень пала тенью на лица. Что это ровно в восемь? Боже опять птицы! Любят свое выше, с перьев роняя капли прям на ладонь крыши, антенны - мокрые цапли, уставшие петли улиц. Слиплись мокрые волосы, пора перестать сутулиться. Проезжая часть, полосы расходятся в стороны разные и голос дождя тих, машины по слякоти грязные. Такой вот осенний стих.
(02-09-2007)


Хмурится в лужах небо,
серое дно мира.
В струях дождя слепо,
арки в стиле ампира

прямо в моем сердце,
тянут руки горгулий.
Словно замок в дверце,
мыслей живой улей.

Дерзко легли тучи
мощным торсом на плечи
скалам, чьи грозные кручи
режут, как нож вечер.

По тротуару глухо,
в зеркало лужи звонко,
осень пришла старуха
и на душе тонко,

и на ресницах льдинки,
листья в охапку ветер,
вечные дней заминки,
вновь вспоминать о лете.
 
А в круговерть меди
кто-то впустил зиму.
Может быть Вы миледи?
Только опять мимо.

Я заполняю серым
полости сердца небом
и на осколках веры,
снова, вином да хлебом,

плотью и кровью осень
пала тенью на лица.
Что это ровно в восемь?
Боже опять птицы!

Любят свое выше,
с перьев роняя капли
прям на ладонь крыши,
антенны - мокрые цапли,
 
уставшие петли улиц.
Слиплись мокрые волосы,
пора перестать сутулиться.
Проезжая часть, полосы

расходятся в стороны разные
и голос дождя тих,
машины по слякоти грязные.
Такой вот осенний стих.
(02-09-2007)