Неизвестная страна. Часть 5-ая. Схватка в пещере

И вот летит он над землёю, как призрак сумрачных прикрас,
Несёт его назад в былое, таким вот вышел мой рассказ.
Какие прячутся здесь тайны, откуда к нам пришли они,
Всё за пределом пониманья, не избежать ему войны.

Летел, сознаньем убегая, а тело было во дворце,
Видать судьба его такая, познать конец в чужой земле.
А рядом женщина, змееныш, скользит, как призрак без прикрас,
И в глубине его сознанья, придёт на помощь в трудный час.

Так и скользили две их тени, летели об руку они,
На встречу гибели иль лени, не разобраться без судьбы.
Минули много поворотов, а коридоров и не счесть,
Опять промчались мимо залы, где смерть-хозяйка может съесть.

Но изменилось направленье, свернули к югу вдруг они,
Ушли в глубины мирозданья, в пещеру медленно вплыли.
Широким взором, обегая, огромный зал и купола,
Диковин много, прям, не знаю, от вида кругом голова.

Здесь расположен был корабль, фрегат из сказки к нам приплыл,
Но как попал он в ту пещеру, немой вопрос у Грея был.
А так же множество коробок, и сундуков больших завал,
И механизмов очень странных, таких он раньше не видал.

Взор проскользнул по всем предметам, запоминая их следы,
Там где змея коснулась где-то, запомнил быстро, без нужды.
Грей всё запомнил, словно видел, как будто раньше здесь он был,
Создалось странное виденье, откуда знал, и как творил.

Запечатлелось всё на карте, на карте мозга, как компас,
Дорогу помнил, как пять пальцев, и повторял он каждый час.
И полетели все обратно, стремясь прорваться сквозь туман,
Откуда взялся он мгновенно, похоже это на обман.

Грей очутился в тронном зале, такой же призрачный весел,
А перед ним сидел на троне, хранитель судеб, их удел.
Стояли войны рыжим морем, зловонный мускус всюду был,
Их взор горел, хотел разбоя, хозяин строг, он запретил.

«Я повелитель здешних судеб, меня не знаешь ты ещё!»
Проговорил он, поднимаясь, под своды эхо унесло.
«Я слышал, ты нездешний будешь, прошел охранников земли,
Не понимаю, как случилось, как пропустили, как могли?»

Он был в раздумьях и догадках, но в то же время восхищён,
Как мог пройти летучих стражей, видать, он мудр и силён.
Как раз такой ему и нужен, что бы замену учинить,
Давно хотелось ему тело на молодое заменить.

«Закрыты издревле ворота, ни кто не может умирать,
Живут здесь в вечности народы, им не любить, им не рожать!
Но ты способен к переменам, смог разбудить любовь в сердцах,
Я видел, Сура всё вздыхала, и пламя странное в глазах»

Грей попытался дёрнуть телом, но он застыл, как монумент,
«Не принуждай меня к проблемам» - промолвил маг, как комплимент.
Вдруг обернулся он к туману, прищурил взгляд и увидал,
Как кто-то силился в познаньях увидеть, что туман скрывал.

Раздался хохот в небосводах – «А ты слабеешь мать-змея!»
И стал туман ещё сильнее, как монолитная стена.
«Не буду трогать, утомился, побудь один и помечтай,
Пока ещё не разозлился» - промолвил маг лишь невзначай.

И он покинул своды эти, и войны скрылись, разошлись,
Остался он один на свете, в пещере смерти и судьбы.
И ощутил, сознанье Грея вдруг взбунтовалось и пришло,
Он снова с телом, но не в замке, а лишь в пещере, как могло.

Всё изменилось в мыслях вроде, он сильно думал, аж вспотел,
Он знал полёт из тела вроде, но чтоб сменилось, как он смел.
Он осязает оболочку, холодный камень, есть озноб,
Быль превратилась вроде в правду, как страшный сон – «Я сумасброд!»

Такая мысль вдруг примчалась, и так же быстро уплыла,
«Вот так судьба лишь издевалась, бывает в жизни ерунда!»
Но делать нечего, свершилось, придётся думать – «Как мне быть?
Ну а покуда лезут мысли, пещеру надо изучить»

И осмотрелся Грей не смело, сидит на троне высоко,
Ведут к нему ступени снизу, конца не видно, далеко.
Уходят своды в поднебесье, там купола пещеры той,
И всё окутано туманом, как будто он слегка живой.

Он обволакивает спешно, и шепчет нежные слова,
Ласкает слух, как сладка песня, струится мёдом, как халва:
«Мне тело надо, можно вместе, мы будем править, ВЫ и Я,
Вы разрешите мне залезть к Вам, и станут лучшими дела!»

«Вы сильны духом, крепки телом, года у вас ещё не те,
Вы разрешите к Вам пробраться, и мир исчезнет в суете!»
Лилась здесь песня, сладкий голос, он всё шептал и обещал,
И Грей увидел свое тело, он по ступенькам вниз бежал.

А у подножья сад прекрасный, творенья бога и судьбы,
Там девы, молодость, удача, река там плещет до зари.
Увидел дом, свои владенья, родные с детства все места,
И мама радостно кричала: «Иди домой, уже пора!»

Но замер Грей, он у порога, ещё мгновенье, он в саду,
«Не может быть! Тебя ведь нету!» - кричал безумством он в бреду.
И тут же сад исчез, он сгинул, всё исказилось, уплыло,
Пропали девы, мама, речка, как будто не было, ушло.

Сад взвыл в агонии безумства, он был взбешен и поражен,
«Отверг ты ласку, будь, по-твоему, ты жалок, немощен, смешон!»
Обратно Грей заполз на ложе, его трясло, он бледен был,
Как хорошо, что подсознанье, что маму помнил, не забыл.

Забылся призрачным виденьем, окутал разум мыслей строй,
Опять стоит на дне рожденье, он снова мальчик, он босой.
Друзья, товарищи, подруги, всё было в детстве, всё прошло,
Признанье, взлёты и паденья, всё закружилось, проплыло.

А вот другая здесь картина, карьера, дом, работа, строй,
Был в институте он отличник, а на работе, как герой.
Но не сложилось, были войны, разруха, голод, суета,
Бомбёжки, трупы, плач и стоны, погибла мама, не смогла.

Он не успел проститься с телом, закрытый гроб и тишина,
Корил себя он часто в жизни: «Зачем мне всё, прощай судьба!»
Но время лечит, лучший лекарь, проходят раны и года,
Вернулся к мирной жизни в город, и поселился навсегда.

Он жил отшельником, отдельно, чурался встреч и нелюдим,
Лишь приходил по воскресеньям, чтоб выпить виски для души.
Текло всё мирно, без измены, покуда встреча не была,
Пришли тогда к нему те трое, судьба помчалась, забрала.

Но кто-то вывел из раздумий, трясёт настойчиво плечо,
Открыл глаза и испугался, там фиолетово лицо.
Печальный взгляд, лишённый века, он с интересом изучал,
Большое тело, сильный духом, и ноги-поршни разминал.

Ещё с минуту любовался, потом схватился за плечо,
Как Грей ему не сопротивлялся, он всё ж слабей, так повезло.
И понеслось творенье божье, оно летело в темноте,
Он видел всё, он осторожен, как днём смотрел, как при луне.

Минули кучу поворотов, и снова в призрачном дворце,
Ссадил с себя на землю Грея, но не ушел, остался здесь.
«Прости, что вышло промедленье, но Харлонд хитрая лиса,
Мой взор закрыл туманом веры, он отобрал мои глаза»

И Грей поведал все, как было, про сад видений и про глас,
Про то, что голосом лишь было и про обмен в последний час.
«А он коварней, чем хотелось» - сказала мать, чуть погодя –
«Идите сразу, нам не медлить, таки вот идут дела»

Старик и Сура, Грей и стража, а так же ткач пошел за ним,
Он привязался вроде к Грею, в друзья набился господин.
«Мать» изменила их движенье, по новой путь им проложа,
Прошли до цели без видней, и приключений не найдя.

В пещере быстро осмотрелся, как будто раньше уже был,
И всё чего касался взглядом, немедля видел, находил.
Собрали быстро, не промедлив, уже собрались уходить,
Но слух привлёк седого старца, в стене возник виденья лик.

Промолвил он: «Вы уходите! Я задержу врага напор!»
Толкнул он к выходу: «Идите!» и вынес смертный приговор.
Помчались быстро, стража в заде, а ткач за Суру ухватил,
А Грей застыл лишь на мгновенье, и взор прощальный обронил.

Стоял там, в центре, старый воин, когда-то был он молодым,
Он маг, волшебник высшем ранге, как много в жизни он прожил!
Ударил посох в центре зала, и столб поднялся в купола,
У небосвода заплясала, родилась новая звезда.

И побежали по пещере, круги, как кольца у змеи,
Они росли, и всё сильнее, струились, бешено брели.
То разрасталось ада пламя, все, пожирая на пути,
Круги сжирали всё живое, и не живое погребли!

И рухнул купол у пещеры, похоронил орду врага,
А с ними кончились мученья, земные муки старика.
Но то лишь «мать» могла увидеть, кортеж давно был далеко,
Они несли, всё то, что было, судьбой давно всё решено.

Спешили в дом, дворец видений, там «мать» ждала и берегла,
Но битва будет не на шутку: «Ой, разозлили вы врага!»
Видать судьба пришла закончить, и написать с нуля рассказ,
Про жизнь без смерти и лишь после, а вдруг получится у вас?

Ни кто не знает, что готовит, как повернется мой рассказ,
И будет мир, иль всех погубит, взбешённый маг и психопат.
Остался день до битвы века, и предначертана судьба,
Исчезнет род для человека, иль мир наступит навсегда!

2007-31-08