Творчество Марины Цветаевой 20-х годов

Русская поэтическая культура 20 века сложна и противоречивa. Каждый истинный художник создает свою поэтическую культуру, представляя особый, неповторимый мир.
В русской культуре начала 20 века мы можем обнаружить три потока: один из них восходит к позднему романтизму, другой – к акмеизму, третий – к Хлебникову. Все три потока существовали не изолированно, переплетены. Каждый художник возникал на базе всей предшествующей национальной культуре. У каждого художника есть почва, предшественники, которые ему близки. Творчество Марины Цветаевой, будучи классическим, восходит к Достоевскому. Это почва, трамплин, судьба Цветаевой. Дело не только в понимании человека, структуре мышления. Цветаева – поэтическая аналогия Достоевского. В художественном мире Цветаевой, как и в художественном мире Достоевского, ультранапряженность обличителной грани граничит с погибельностью. Столь важны слова: гибель, погибельность. Все отмечено конфликтом, граничит с гибелью; мир, вывернутый наизнанку, горящий в страсти, глядящий в смерть, поверяющий себя смертью, все разломано, разединено, исковеркано.
Стихи Цветаевой – вопль, крик человека, который в страдании доходит до крайностей, последней точки. Мир Цветаевой – мир, не знающий гармонии, симметрии, кровоточащая обнаженность.
Каждым компанентом стиха строит дисгармонию, фантастическую с точки зрения нормативной стилистики, изощрен синтаксис Цветаевой.
Небольшие по объему стихи, но максимально насыщены вставными конструкциями. Синтагма не вмещается в синтаксическую конструкцию, разрывается. Возникают переносы.
Сознание, в котором существует взаимоисключающее, все это входит друг в друга, разрушает друг друга.
Ритмическая структура не имеет подобного.
Ритм Цветаевой – ритм Стравинского после Чайковского.
Настоящий взрыв, разрушение. Дисгармония. И гармония, сковлзь которую светит дисгармоническое начало бытия.
Поэзия, восходящая к Хлебникову, Маяковскому, Пастернаку, та поэзия, которая создавала ритмическую систему, свойственную 20 веку. Это аналогия Стравинского в музыке, аналогия изломанных линий. Во французской живописи – постимпрессионизм, кубизм.
Герой катастрофического мира, герой максималистического отношения к жизни, бескомпромиссности, это человек, подобный человеку Достоевского. Которое свойственно Мышкину, Карамазову, который до корней пытается постигнуть свою суть, предельно обнажающий себя перед миром, не знающий полумысли.
До донышка идет в поиске истины. Богом его является правда, страшная, клокочущая, ввергающая в катастрофу, человек исступленный в правде, чувстве, деле. Особенность своего чувства, сердца.
«Безмерность моих слов только слабая копия безмерности моих чувств».
Безмерность в жизни, исступленность – причина трагических событий.
Сборник «Лебединый стан» (В Советском Союзе о существовании книги много лет знали лишь по рассказу Ильи Эренбурга) – любовь к белогвардейцам.

Не лебедей это в небе стая:
Белогвардейская рать святая
Белым видением тает, тает...

Старого мира — последний сон:
Молодость — Доблесть — Вандея — Дон.
24 марта 1918

«Они не Русь любят, а помещичьего гуся и девок»,- скажет она за границей.
Эта личность ввергнута в мир получувств, осторожности, здравого смысла.
Любое стихотворение – страстный монолог, вопль,крик, но всегда вырисовывается собеседник. Это крик собеседнику. Монолог стремится к диалогу, в диалог с миром, людьми.
С этой безмерностью в мире мер...
«Попытка ревности».
В основную систему событий положены две точки зрения, две позиции, два принципа по плану эрического или драматического произведения. Поэмы или циклы пишет. Редкими являются отдельные стихотворения. Столкновения миров уплотняются в пределы большой развернутой формы.
Всегда строимый диалог опровергается монологом лирического субьекта, демонстрируя мир божественный и мир без божеств, чтобы утвердить свою точку зрения, свою позицию.
Цветаева страстна как в отрицании, так и в утверждении, в любом поступке предана своей идее, правде страсти равно правде страдания.
Есть и другая сторона конфликта, тесным образом связанная с первой.
Ест диалог, но равных людей, равных по духу, силе, абсолютное духовное родство, разъединенное обстоятельствами, миром, судьбой.
Посвящение «Б.Пастернаку».
Разрыв единства, кожей, кровью ощущала. В письме к Пастернаку Цветаева писала: «Борис, Борис, как бы мы были счастливы и в Москве, и в Праге и на этом свете, и на том свете...»
Какой бы конфликт ни был положен в основу, мир пребывает в разорванности или в конфликте, обрушивая на людей свою безбожную сущность.
Герой цветаевской лирики 20-годов в разных одеяниях. Это может быть Федра, Офелия, Корделия, эвредика, донна Анна, может быть Марина Цветаева, суть его едина.
Цветаевское я – это и я поэта, это поэт, сквозь него просвечивает поэтическое начало,когда речь о поэте, это важно иметь в виду, это не только человек, распятый веком. это пророк, ПРАВДОЛЮБЕЦ. Существенна традиция: и Пушкин, и Достоевский...
Из лекции моего учителя.