Письмо 107

Дома холодно; свет, как всегда отключили, и руки замёрзли.
Искрой чахлой церковной свечи зажигаю в себе вдохновенье –
Может быть, нынче снова воскресну из мёртвых поэтов,
Если ты хочешь, my muse; а стихи побелели от снега.
Память рисует на стёклах тот дворик и девочку в сером –
Ей ты вовсе и не сигарету зажёг, а талант стихотворца.
Три с лишним года прошло – это значит сто шесть неотправленных писем –
Россыпь робких рифмованных строк на страницах бумажного снега.
Одолжи до весны мне немного тепла – я отдам, обещаю!
Видишь, холодно как – сжался даже твой образ на фото.
У игрушечных символов года седеют печальные морды.
От конфорки на кухне спасения мало– на всех не хватает.
Тёплый шарф не поможет, не греет ребристый скелет батареи –
Мысли мёрзнут; застывшая чёрная ручка выводит посланье –
Если ты прочитаешь его – значит, лето наступит.
Не сердись на меня за стихи: ты my muse, you’re моё вдохновенье –
Я согрею тебя with the letter one hundred and seven.
 23 января 2006.