Испытание любовью

«ЗАМЕТКИ ДЕРЕВЕНСКОГО БЕЗДЕЛЬНИКА»


«ИСПЫТАНИЕ ЛЮБОВЬЮ»




Боги не дают разочароваться тем, кого любят. Они забирают их очарованными… И отпускают их только тогда, когда чувствуют, что они снова готовы для новых глупостей…


Прошло уже пол года, как я уединился в своем загородном доме. Не то чтобы я окончательно разочаровался в человечестве, но и терпеть его постоянное вмешательство в мою жизнь мне стало невмоготу, к тому же я полюбил… Смешная, хрупкая, чертовски миловидная женщина убедила меня в моей неординарности, в своей необузданной страсти и огромном желании утолять ее только со мной.
«Меня многие хотели, хотят и будут хотеть, но моя интуиция подсказывает, что счастлива я буду только с тобой …»
Я долго смотрел на свое отражение в зеркале, прослезился и решил ей не верить. К тому же у меня уже была жена… Хорошая женщина, с которой мы уже прожили пятнадцать лет, в результате чего я тихо спивался, мечтая уйти из жизни ни чего не понимая… Просто склониться над толчком, сунуть два пальца в рот и с облегчением очнуться там, за чертой… Теперь вы меня поймете, почему я ей все же поверил. Правильно, мне нечего было терять, а обещан мне был рай… При жизни… Конечно, если бы я был Спинозой, или на худой конец Сенекой, я бы уловил в ее экзальтированной торопливости что-то нездоровое, но я был Филимоном пятидесяти пяти лет отроду, беззубым и обрюзгшим неудачником. Я быстро возвел ее в ранг богини, и теперь смотрел на себя в зеркало уже без прежнего отвращения.
- Божества не ошибаются… Большое видится на расстоянии… А что так поздно все случилось… так боги редко посещают землю…
И еще, в том что она богиня меня невольно убедила моя жена:
- Таких козлов не любят, их используют в корыстных целях.
Я думал над ее словами три дня и понял: - А к нам действительно за пятнадцать лет больше одного раза в гости никто не заходил… и к себе не приглашал.
- И ты из-за такой малости терпела меня пятнадцать лет?
- Причем здесь я? Я порядочная женщина!
- Ну да… я забыл…

А потом я познал близость с Аэлитой. Да! Ее и звали не по русски… Так вот, я понял, что это – моя последняя женщина. У ней и это выходило божественно!
Она от меня ничего не требовала, ни в чем не упрекала… Я сам чувствовал, что ей было бы приятно, чтобы я стал богом. Или на худой конец – полубогом.
- Какие пустяки,- уговаривал я сам себя,- ведь летал же я во сне, лет до сорока летал, особенно часто с похмелья. Увижу, что в киоск пиво привезли, прыгну в окно руки расставлю пошире, и первым получал холодную кружку пенного, свежего пива… Правда, как женился на порядочной женщине, полеты прекратились. Пить я стал водку, сон стал рванный, беспокойный без сновидений… Но Аэлита порядочной женщиной не была! И я справедливо надеялся на возобновление полетов, теперь не за пивом, конечно, но об этом я не буду… Оказывается и во мне еще живет какая-то целомудренность…
Одного я не учел, да и один ли я? Что одарив меня всеми прелестями любви, меня одарят и всеми ее муками. Банальная ошибка… Но кого миновала сия чаша? Всяк влюбленный перестает принадлежать только себе, зависеть только от своих поступков, и ко всякой его сладкой надежде боги в нагрузку всучат мешок горьких сомнений и сожалений… А избавится от этой горечи можно только похоронив свою любовь, а главное лишить любви любимую… А вот этого ты совершить совсем уже не в силах! Себе бы ты и вены вскрыл, и кишки подобно униженному самураю выпустил… да нет такой гадости, которую ты над собой бы не совершил, но вот она- то к этому не готова, с ней-то так никак нельзя… И терпит наш брат, по женским понятиям существо грубое и толстокожее, все муки ада до тех пор, пока последним не узнает, что его нежная и хрупкая любит другого толстокожего и грубого. Только тогда он отбрасывает свои, оказавшиеся глупыми надежды, и начинает искать бога,- он не предаст, не изменит, он даже не помрет, потому как вечен! Только такого и подобает любить уважающему себя человеку!!!
Я все это знаю, понимаю, но буду любить Аэлиту… Пусть потом и придется совать два пальца в рот и звать смерть, как избавления… Это все потом… Зато завтра я увижу ее лучащиеся глаза, услышу ее заливистый смех и почувствую ее нежные руки на своем затылке. Завтра я для нее буду богом, и какая мне разница, что будет потом…


Кстати, у меня появился нимб. Еле заметный, и не там где у всех святых… Но Аэлита радуется… А это для меня самое главное.