Минотавры

Скорость выхода из лабиринта зависит от количества имеющихся извилин.
Фрейд бы плакал. Товарищ Грибоедов сказал бы “Так и надо”.
Бежишь по лабиринту, все бежишь, бежишь, а вокруг – кривые зеркала с собственными уродливыми отражениями. А правильного отраженья нет, и, так как на нормального себя ни разу в жизни взглянуть не удавалось, то и не знаешь, и не догадываешься, какой же ты на самом деле. Внутри… внутри этот переливающийся фальшивыми алмазами калейдоскоп взлелеянных иллюзий, как будто-бы и не было никогда кроме этого ничего. Набор нитей для искушенного эстета-кукловода. Маленькие личные сокровища. Или, скажем, тупые безмолвные плюшевые медведи с болтающимися стеклянными глазами. Нет разницы. Здесь нет ни единого различия, все серое, белое, черное, и даже отражения в зеркалах. А до выхода осталось совсем чуть-чуть… там цветные радуги и веселые лепреконы, настоящие, не выдуманные рассветы и закаты. Сладкий дым. Но тупиков так много, так много возможностей, и даже немножечко подсознательного желания по ним прогуляться. Постоять, покурить, уставившись в стену с очередным зеркалом, нелепо искажающим без исключения всё. Только вот оно гипнотизирует, вызывая желание остаться именно там. Да ведь чем ценнее ты как энергетическая субстанция, заключенная в светлую/темную/медную/да какую угодно оболочку, тем трудней тебе выбраться, тем надольше ты там застрял. Тем точнее и насыщенней искривленный портрет. Комфортнее обстановка. Но, возможно, вдруг возникнет оно. То самое шило в заднице – желание взглянуть хоть одним глазком, что же там, за зеркальными стенами. И чаянье это, возможно даже, пересилит и разгипнотизирует такой привычный и, казалось бы, такой правильный жизненный уклад. Ведь, рано или поздно, протрутся пропахшие нафталином веревки. Сгниют медведи. Поплывут и без того кривые зеркала. А за ними – пусто. В этом лабиринте. В этом маленьком царстве протухшего самодовольства никогда не светит солнце. И не пойдет ливень, больно хлещущий по лицу. Там только безразлично и размеренно Маленький принц – сам себе небесная канцелярия. Никаких неожиданностей извне. Есть начало и конец, глаза и лица. Собственные. Искаженные и такие довольные жизнью фальшивые отражения. Все, мол, прекрасно. Все хорошо. Да, так и есть. В Королевстве Кривых, где изобретают петли и играют в куклы, иначе и быть не может.