Гимн, больше похожий на плач

Повёрнутый на сексе тинэйджер,
Повёрнутый на джазе трубач
Сообща сочинили гимн своих жизней,
Больше похожий на плач.
Тин пригласил знакомую кралю,
Трубач ей поставил вокал,
Затем раздобыли они инструменты,
И каждый потел и пахал.

И герла пела во весь полный голос,
Словно прощаясь, словно под пыткой,
А банда играла как никогда и никто,
Не лажая, как надо, с первой попытки.
Трубач дул в трубу что есть мочи,
Тинэйджер колотил в барабан,
А четыре лабуха со стороны –
Кто на чём, и каждый по-скотски пьян.

    Музыка есть снаружи,
    Музыка есть и внутри,
    Включай всё своё, пока есть ещё силы,
    А дальше своё и чужое бери.
    Пока ещё капелька жизни
    Теплится в каждом из нас,
    Нас не возьмут в могильную глушь,
    Покуда звучит наш джаз.

Повёрнутый на сексе тинэйджер,
Повёрнутый на джазе трубач
И их общая краля, и лабухов стая,
И музыка fucking all that very much.
So, it’s eternal story,
И ей не будет конца.
И песня о боли, для боли – на воле
С печальным обличьем гонца.

Мы все в одну грязную жопу
Запихнуты – хер разберёт.
Но кто-то из нас порой видит просвет –
Это рай, но все знают: он врёт.
И нам не дано быть собою,
Покуда мы в темноте.
Но если мы слабаем песню о боли,
Нам сразу прояснит хоть где.

    Музыка есть снаружи,
    Музыка есть и внутри,
    Включай всё своё, пока есть ещё силы,
    А дальше своё и чужое бери.
    Пока ещё капелька жизни
    Теплится в каждом из нас,
    Нас не возьмут в могильную глушь,
    Покуда звучит наш джаз.