Война

Воздух пахнет войной.
Как пах до этого хлебом, вином,
стремлением к жизни –
Все это кончилось в мире.
Кончился Мир.
Войной.
В воздухе пахнет войною,
Горелой соломой, гноящейся плотью,
Копотью тел человечьих,
Надменным презреньем к живому.

Птицы поют и ныне.
Когда они умолкали?
Но раньше их песни не пахли
Предчувствием боли, злобой,
Сажей, кирзой и маслом,
Жженым машинным маслом,
Смазывающим затворы,
Облегчающим путь патрона,
Вонзиться который жаждет
В солдатов и мирных живое мясо.

В воздухе тлеет война.
В воздухе пахнет смертью,
Во всем ее разнообразье:
ликах, родах и видах,
Что раньше чувствуют бабы.
Им, горемыкам, придется
Рожать под огнем батарейным,
Шквальным, шрапнельным, ружейным,
Рожать под бомбежкой в канаве,
Рожать где и как придется,
Коль дело дойдет до родов.
Кормить молоком военным
С сильным привкусом страха
Придется своих малюток.

Но в этом залог победы
Живого над смертоубийством,
Надежда на некое утро,
Которое вдруг запахнет
привычным запахом жизни.
Да, бабы будут рожать.
Новых тельцов на бойни,
Новых солдат на новые войны.
Как это ни парадоксально.

Позже войну мужики почуют,
Смекнут – горелым запахло,
А запахов хлеба, новых порток, свежего сена,
Расколотого надвое полена – нет,
Все это в прошлом.
И пойдут мужики на войну.
А когда они не ходили?
Разве кто дезертир или прошлой войны инвалид.
И будет лететь железо.
В них будет лететь железо,
Содрать взалкавшее мясо,
С костей, что обглоданы псами,
Долго будут белеть и желтеть
На полянах, в болотах и чащах,
На полях, что намного чаще,
Где нескоро станут землею,
И где рожь все сильней наливаться
Будет к осени и колоситься,
Пока вновь не падет нескошена,
Когда небо затянут тучи
И запахнет новой войною.
 22 июня 2004