На даче - часть первая

     Написано в соавторстве с моим кузеном Абрамом Трембачём-Дехтярём в 1986 году



 Часть первая

 Челюсть вставную оставив в стакане,
 дедушка мылся, готовясь уснуть.
 Папа газету читал на диване,
 гладя свою волосатую грудь.
 Дедушка парил распухшие ноги.
 Таз отражал его спелую плешь.
 Папа читал, что индийские йоги
 с боем вошли в города Бангладеш.
 И постепенно заснувший за чтивом, –
 видно, сморил его сытный обед, –
 папа казался счастливым, красивым
 и не раздавленным бременем лет.
 Млели жуки в паутине горячей.
 В радио пел, надрываясь, Кобзон.
 Выли шмели. А над дедовой дачей
 послеобеденный властвовал сон.
 Спали деревья, ложбины и пади.
 Душный туман наползал из степи.
 Лысый кобель утонувшего дяди
 миролюбиво дремал на цепи.
 Папа дышал тяжело и глубОко,
 так, что газета тряслась на весу.
 Снились останки бараньего бока
 осоловелому лысому псу.
 Дедушка вымылся. Жар полудённый
 веки сомкнул, и в заветнейшем сне
 сам командарм легендарный Будённый
 с гиком пронесся пред ним на коне.
 С саблей в руках, без пощады и страха,
 с песней Кобзона на жарких устах,
 дедушка снова преследовал ляха –
 замертво падал зарубленный лях.
 Вдруг он проснулся и меткой рукою
 радиоточку срубил со стены:
 «Ох, и когда же дадут мне покою
 все эти лещенки и кобзоны!
 Эти проклятые жидомасоны
 насочиняли нам всяческий твист!..»
 Папа вмешался: «Не трогай Кобзона!
 Славный певец и народный артист!»
 Дедушка папе ответствовал матом.
 Папа топтал его челюсть в тазу.
 В окна цветочным несло ароматом.
 Ветер крепчал, предвещая грозу.