Да здесь как бы по матушке ни крыл...

Этот мир, как загаженный сортир,
На дверцах кабинок нарисованный кумир.
Не достучаться здесь ни до кого,
Ни дальнего, ни ближнего,
Отчаявшись по записям читать,
Чужие объявления листать
И сонно вперив око в телевизор
Сетовать на идиотизм и дороговизну.

Да здесь как бы по матушке ни крыл –
Сказал и след простыл.
Клозет Ин’яза расписан донельзя’ –
Уйти до ближнего страничку донеся
С записью: «жажду… откровенничаю, жду;
До встречи в Ботаническом саду».

Как стерлись старые страницы
И краска сошла с потрепанных скамеек,
Никто здесь ничего не смеет –
Здесь всяк друг-друга сторонится.
На равнодушных и заплывших лицах
Тоска по бытовому дележу.
Ну кто я, ну кого я удержу,
Отчаявшись по записям читать
И до последнего надеяться и ждать.

На Сретенке медизолятор,
Хозяин бара – мелкий узурпатор
И в легких свечи не горят,
Так холодно при минус 50.
И как транзитный неожиданный уход,
Как вместо лифта лестничный пролет –
Надежда, просветление и опять
Надеяться невесть на что и ждать.

От городских химер навязчиво тошнит,
Устал я «делать вид»
И проходить насквозь рекламные леса’
Что можно и чего нельзя.

Не нужен мне ни секс, ни казино
Мне маски опротивели давно.
Гори свеча, не гасни никогда.
На книжных полках пыль и пустота.