Испокон века человеку пожаловаться некому

 

Испокон века человеку
 пожаловаться некому.
 То ли псу сторожевому намылить уши,
 то ли исповедь зэка прослушать
 и забыться тоскливо
 на кушетке ленивой.
 Тяжело неисповедимо.
 
 Отче, скажись и напомни
 в земной концентрационной зоне
 о пакибытии,
 о Царстве и церкви любви
 и возжги в сиротах ледовитых
 костер серафитов.

По санитарным нормам
отравленным кормом
ходит человек одураченный
с тоскою собачьей.

Ничто-то его не устраивает,
Сам себя успокаивает,
Сам себя в яму закапывает –
Блюдет им же выстраданную заповедь.
 И поджариваемый в бытовке на примусе
 рассуждает о божественной необходимости.

Его носит по кошмарным медизоляторам,
Попадает во власть к колдунам-узурпаторам,
Кичится гипнозом, хочет стать диктатором
Маркизом де Садом, философом Ж.-П. Сартом.
 Изучает Будду, просиживает в позе йоги,
 никому не нужный, совершенно одинокий,

пока не прободит ему сердце Пречистая
кадуцеем из моря собачьего вызволит
поместит в источники чистоты пренебесной
и откроет тайну Христовой невесты.