Счастье с тобой и без тебя в прозе

(То же в стихах:http://www.stihi.ru/2007/07/31-15)

Хочется написать про дождь в июле, про запах яблок и сырой земли – как в детстве, когда я сидела на крыльце и смотрела, как упругие струи поливают дорожку к калитке, саму калитку и огромный дуб за ней, который иногда роняет на землю тугие желуди, смотрела, как мокрые куры, нахохлившись, прячутся под вишнями и в кустах малины, как четыре березы за забором, словно девушки, которые расчесывают свои зеленые косы, о чем-то шепчутся с ветром, между собой и с дубом…
Хочется писать про уходящий дождями июль, про лужи на асфальте, похожие на моря, и про раскрытые разноцветные зонты, похожие на паруса… Про маленький город, стойко сопротивляющийся ветру пушистыми лапами елей и тихим шуршанием дождя по крышам…
Хочется писать про то, что счастье бывает – даже без тебя. Что счастье – это тихий дождь, стучащий в стекло, это умытое голубое небо, это зеленые ветви деревьев, которые видны из окна палаты, это солнце, вдруг, как большой апельсин, выкатывающееся из-за туч и падающее за горизонт…
Счастье бывает, даже без тебя… Когда кто-то нежный гладит меня по голове и кормит шоколадом, за окном дождь, а мы пьем чай и смотрим кино…
Хочу писать что-то лиричное и тихо-радостное…А выходит только: «Научи меня жить без тебя…» и «Мы жестокие дети без сердца…»
Одни глупости.
Счастье бывает и без тебя. Ведь когда-то оно от тебя не зависело…
Только счастье с_тобой острее. Как элитный сыр с голубой плесенью. Поэтому много его быть не может – не будешь же всегда питаться сыром. И, наверное, поэтому с вином его вкус раскрывается ярче. Когда мы оба пьяные и не боимся делать и говорить того, от чего в обычном состоянии пришли бы в ужас. Когда я могу читать тебе стихи, сначала чужие, а потом свои – про тебя, а ты смотришь на меня и улыбаешься, так удивленно-нежно, и говоришь: сколько памятных моментов, и поднимаешь меня и целуешь. Когда можно просто лежать обнявшись, когда можно говорить тебе, как я люблю тебя и как боюсь потерять, и гладить твои волосы, а ты опять улыбаешься в темноте и отвечаешь, что я дурочка, но все равно самая лучшая, и что я никогда тебя не потеряю…
Только потом опять наступает утро. Оно всегда наступает. Надо идти домой, и мы одеваемся, пьем чай и говорим о всякой ерунде, стараясь не смотреть друг другу в глаза. Ты провожаешь меня, и мы неловко прощаемся у подъезда. Так странно – за три года мы так и не научились прощаться. Прячем глаза и не знаем, что сказать. Потом кто-нибудь из нас бормочет что-то вроде «спасибо, до свиданья, приходите еще», мы неуклюже целуемся в щечку, или просто жмем руки, и расходимся…
И я снова учусь жить без тебя. Пытаюсь почувствовать счастье в еле уловимом запахе липы, который донес ветер, в беззубой улыбке чужого ребенка в автобусе, в чьих-то [не твоих] глазах, которые так влюбленно смотрят на меня…
Только мир вокруг меня осыпается, как разбитая витрина. Потому что мир без тебя пустой и ненастоящий. И счастье в нем тоже пустое и ненастоящее. Как те фальшивые ёлочные игрушки: они такие же яркие и блестящие, но радости не приносят.
Никогда уже не будет так, как в детстве: выходить после дождя в огромных резиновых сапогах, которые так и норовят с каждым шагом свалиться с ног, в сад, где на каждой веточке, на каждой травинке дрожат сотни маленьких миров, отраженных в капельках воды, и если заденешь нечаянно или специально хоть одну веточку, на тебя обрушится водопад брызг, которые пахнут свежей зеленью, и цикады что-то поют в мокрой траве…
Так не будет не потому, что давно нет того дома, на крыльце которого так приятно смотреть на дождь, и того сада, с запахом укропа, яблок и мокрой земли, а потому что есть ты, и ты заслоняешь для меня весь мир и все счастье, которое когда-то могло быть без тебя, а сейчас без тебя его просто нет и не может быть.