Чайка расправила крылья...

А что Вас насторожило,Кристина? Вы неточно цитируете: бессловесен полёт, а крикливы чайки. Попробуем разобраться, если Вы не возражаете...
Стихотворение не столько о чайках, столько, скажем так, о стадиях вдохновения. Причём, даже не собственно поэтического, а просто - человеческого. В такие моменты полёт чайки, согласитесь, значит для нас больше, чем сумма орнитологических наблюдений. А вот для самой чайки её порыв кверху, думаю, вполне безотчётен, ей самой не внятен, "бессловесен". И вверх она летит одна, не в стае (согласитесь, что сам образ взмывающей ввысь чайки содержит в себе идею именно одинокого полёта), летит молчаливо. А вот внизу, у воды, над расплывающимся пятном выплеснутых с парохода помоев, чайки, конечно, крикливы...
Во-вторых, и это важнее, в последних строчках я хотел передать ощущение угасания в человеке вот этого вдохновения, о котором написал вначале. Чайка уходит вверх, в уже над-природную высь (об этом середина стихотворения), а человек остаётся на земле и чувство его всё больше отстаёт от этого полёта и в какой-то момент обрушивается вниз... И вот эту агонию возвращения героя к себе, к своей самотождественности, я и старался передать через цепочку деградирующих оценок "славен - странен - довольно крикливы – науке известно". Так сказать, нарастающая и необратимая профанация недавнего, совсем другого опыта. И тут "наука" - это последняя стадия обессмысливания, "обмирщения" и этого опыта, и самого образа чайки.
Поэтому, собственно, даже в представленном Вами виде ("крикливы и бессловесны"), эта глобальная (для данного стихотворения) оппозиция смысловой полноты и смысловой истощённости, как мне кажется, вполне сохраняется. В этой "бессловесной крикливости" Вы, пожалуй, нащупали основной конфликт стихотворения. Что простится чайке, то не простится...
Впрочем, довольно - и уже давно...
Желаю и Вам - радости! А Вашим стихам столь же чуткого и талантливого читателя.

Сергей Соловьёв   12.10.2007 03:07   Заявить о нарушении