Черноморский венок сонетов

Магистрал

В чудесный край, поэтами воспетый,
Мечта опять направила полет.
Шипы бахчисарайских минаретов
Пронизывают южный небосвод.

Под мерное дыхание прибоя
Спят древние дворцы и города.
А море ждет. И корчится от зноя,
И в каждом камне шепчутся года.

Там солнце вертит огненные спицы,
Глядятся в вечность призрачные лица.
Там бьют ветра в неистовый набат

Над полотном ай-петринского стяга,
И волны лижут лапы Аю-Дага,
И маяки, как факелы, горят.


1. Пролог
В чудесный край, поэтами воспетый,
Уйдем от повседневной суеты.
Вновь требует неистовое лето
Менять привычки и сжигать мосты,

Бежать по теплой полосе прибоя,
Как принято в романах и кино,
И препираться заново с судьбою,
И повторять, что пройдено давно,

И все успеть к положенному сроку.
А время быстротечно и жестоко,
И к смыслу жизни не подобран код.

Но мы спешим перевернуть страницы,
Чтоб через все таможни и границы
Мечта опять направила полет.


2. Прибытие
Мечта опять направила полет
Вдогонку за минувшим отголоском.
И снова будет ветер, и восход,
И цепи гор… Знакомые наброски

Заключены в пророчествах и снах,
И к нам дошли почти без изменений
С тех пор, когда на этих берегах
Слагал поэмы плутоватый гений

И слушал фавна дикую свирель.
И пусть мы дети северных земель,
И не привыкли ни к теплу, ни к свету,

Но в тайном единении времен
Мы всякий раз с восторгом узнаем
Шипы бахчисарайских минаретов.


3. Бахчисарай
Шипы бахчисарайских минаретов –
Твои столпы, изменчивый восток!
Взбивает пену сумрачная Лета
И канут в ней, когда приходит срок

Народы, страны… Там, над океаном
Вздымается забвения туман.
И во дворце Таврического хана
Роняет слезы скорбные фонтан

За каплей каплю, по раскрытым чашам…
Но снова из-за островерхих башен
Светило обновленное встает.

И, раскрывая сомкнутые вежды,
Лучами вдохновенья и надежды
Пронизывает южный небосвод.


4. Ай-Петри
Пронизывают южный небосвод
Вершин Ай-Петри каменные стрелы.
Здесь будет завершен солнцеворот,
Отсюда осмотрительно, несмело

Нисходят снеговые облака,
Чтобы укрыть долины плотной ватой,
Когда придет ненастье. А пока,
Подставив под ветра хребет горбатый,

Из моря пьет поверженный дракон.
И радостно через Большой Каньон
Бежит поток серебряной змеею.

Бриллианты соли гаснут на камнях.
И корабли дрожат на якорях
Под мерное дыхание прибоя.


5. Новый Свет
Под мерное дыхание прибоя
Минуем берега зеленых бухт.
Поднялся над искрящейся волною
Плавник дельфина. Напрягая слух,

Там, в глубине таинственного грота
Мы слышим эхо прежних голосов.
И новый мир, как будто ждал чего-то,
Не ведая ни жизни, ни часов,

Свободный от упреков и волнений,
Вне полюсов, вне снов и измерений
Раскинулся без страха и стыда.

Нам хватит сил надеяться на чудо.
Так поспешим войти в него, покуда
Спят древние дворцы и города.


6. Севастополь и Херсонес
Спят древние дворцы и города.
Былая слава бродит возле храмов.
И словно кровь становится вода
В пиалах беломраморных фонтанов:

В ней наважденье. В ней туман и хмарь.
Финал сражений прост и неизбежен.
Истории расскажет календарь
О том, кто победил, кто был повержен,

И скоро ли прольется медный звон
Над белой строчкой греческих колонн,
Присыпанных веками, как золою.

И строгий жрец, пурпуровый июль,
Их одевает в солнце и лазурь.
А море ждет. И корчится от зноя.


7. Памятник затопленным кораблям
А море ждет. И корчится от зноя.
В оцепененье грезит Херсонес,
Что корабли неспешной чередою
Спускаются с израненных небес.

Скрипят под ветром призрачные снасти,
Под килем проступает белый шрам,
Когда они, без суеты и страсти,
Идут во тьму, в забвение, в туман.

Мы видели, как в серебре и пене
Ложатся их истерзанные тени
На дно зеленой пропасти. Туда,

Где будут им шторма и страны сниться,
Где смотрит в море бронзовая птица,
И в каждом камне шепчутся года.


8. Генуэзская крепость
И в каждом камне шепчутся года,
Когда по мостовой, что лентой вьется,
Проходим исполинские врата
Навстречу пламенеющему солнцу.

Струятся, испаряются слова.
Земля жаровней стала раскаленной.
И крепости латунная глава
Вздымается искрошенной короной.

Там, наверху, где пыль и тишина
В другую жизнь, в иные времена
Глядим через отверстие бойницы.

Но земли здесь безводны и пусты.
А где небес раскинулись холсты,
Там солнце вертит огненные спицы.


9. Коктебель
Там солнце вертит огненные спицы.
И ветер, покидая колыбель,
На неокрепших крылышках стремится
Умчаться в заповедный Коктебель.

Он видел, как сквозь синие просторы
Из странствий возвращался Одиссей.
Но свет померк. И неподвижны горы.
И душно на прибрежной полосе.

По швам трещит атласный небосвод.
А из-под арки Золотых Ворот
Закат по каплям медленно сочится.

И шар застыл: он двигаться устал.
Лишь только из морщин угрюмых скал
Глядятся в вечность призрачные лица.


10. Долина привидений
Глядятся в вечность призрачные лица
Языческих богов. Они следят
Как тени молчаливой вереницей
Спускаются с вершин за рядом ряд.

В коловращенье солнечного пепла
Несут с собой неведенье и мрак.
И небо содрогнулось и ослепло.
И отреклось от звезд. И стало так.

Там, следуя минутному капризу,
Мир надевает сумрачные ризы.
А рано поседевший водопад

Взметает облака из пенных взвесей.
Там горы подпирают поднебесье.
Там бьют ветра в неистовый набат.


11. Пещеры Чатыр-Дага
Там бьют ветра в неистовый набат
До основанья потрясая сферы,
Грядет гроза. И мы спешим назад
В холодные и влажные пещеры.

Покой и сказка. Сон и тишина.
Причудливые замки из кальцита –
Здесь мир другой. Другие времена
И тайны, что пока еще сокрыты.

И есть, кому сокровища хранить,
Но дребезжит натянутая нить
В подземных лабиринтах Чатыр-Дага.

И чутко дремлет юный Минотавр,
Пока струится пение литавр
Над полотном Ай-Петринского стяга.


12. Южный берег
Над полотном Ай-Петринского стяга
Бредут стада кудлатых облаков.
Закатный луч латунной, острой шпагой
Пронзает их изменчивый покров

И падает в Гурзуфскую долину,
Нагар снимая с кипарисных свеч,
Разглаживая скальные морщины
Стремится к морю. Но не пересечь

Ему воды агатовую гладь.
И время поворачивает вспять,
И не способна рассказать бумага,

Как из-за туч, рискуя не успеть,
Луна восходит, ржавая как медь,
И волны лижут лапы Аю-Дага.


13. Аю-Даг
И волны лижут лапы Аю-Дага.
Медведь уснул. В вечерней тишине
Спускаемся откосами оврагов
По исполинской каменной спине.

Сияние поляны Ай-Константа
Снимает тяжесть пройденных дорог.
И только лишь ночные музыканты
Доносят шепот сгинувших эпох,

Чьи тайны ни познать, ни обрести.
А мы спешим вдоль Млечного Пути
И кажется, что различает взгляд

На берегах божественной Тавриды
Огни священных храмов Артемиды.
И маяки, как факелы, горят.


14. Возвращение и эпилог
И маяки, как факелы, горят,
И пики гор возносятся двурого,
Величием своим благословя
Сошествие неведомого бога.

И будет ночь. И среди сотен звезд,
Затерянных в космических пучинах,
Взойдет одна, похожая на крест
Над головами древних исполинов,

Хозяев и хранителей земли,
Где тают в сизой дымке корабли,
Где так легко слагаются сонеты.

Но сны не вечны. И придет пора
Когда ворвутся зимние ветра
В чудесный край, поэтами воспетый.