День независимости

Вечер после жаркого летнего дня собирал желающих отдохнуть. Был выходной. Народ стекался в парк, возле Дворца Культуры, к огромной площади с открытой сценой и предусмотрительно расставленными пивными палатками. Из громкоговорителей, озвучивавших площадь, между звукорежиссерскими: «раз, два...» к слуху пробивалась популярная музыка.
 «Да, много посредственного навязывают свободным ушам» – подумалось мне, о коммерческой стороне культуры, спекулирующей на широких массах. Я присел на лавку, возле дерева с пышной кроной, в надежде встретить знакомых, которые, непременно, должны были здесь оказаться.
 В семь часов вечера народ хлынул из закрытого пространства Д.К. на открытый простор, свежего, вечернего воздуха. Часть устремилась к проспекту, где исправно функционировал общественный транспорт. Остальные направились к площади, сливаясь в единый, пестрый, рулет человеческих лиц и одежд.
 Гуляние началось.
 Акустика неразборчиво забубнила низкими частотами. Я поднялся и медленно направился в сторону звука, невольно вдыхая приторные ароматы парфюмов и дешевых дезодорантов с примесью пота.
 Происходящее на сцене начало привлекать собой не только моё одинокое внимание.
 Подобравшись поближе, я различил конферансье в женском обличии, убедительно поздравлявшего публику с причастием в сомнительных достижениях общества.
 Внешний вид альтернативной ведущей шел в разрез с пропагандируемыми ею идеями.
 Черные, ультрамодные, тертые джинсы «одногодки», да блуза с рюшами из полупрозрачной материи, сводили всю звучащую из её уст правду, к одной непреложной для меня истине.
 – Встречайте, суперзвезда – Лана Диске! – самозабвенно выложилась «правдивая», уступая своё место небесному телу.
 На сцену вышла полуобнаженная женщина, обвязавшая грудь и попу всего парой узких ленточек.
 Я протиснулся ещё ближе. Было на что посмотреть.
 Крутые выхоленные бедра певички, влекли к себе внимание большее, нежели её вокальные данные.
 – Ла. Ла-Ла... – незатейливо фальшивила, на фоне фонограммы, поп-дива, вальяжно прохаживаясь по сцене. На заднем плане усердно ломалась четверка девушек из подтанцовки, для контраста одетых на несколько порядков скромнее. Блистая только мужественными плечами, девушки довольствовались отведенной им второстепенной ролью.
 Финишировав под бурные аплодисменты, свист и вопли – «wow», Лана без поклона удалилась со сцены.
 – А у нас в гостях мегадиджей из России – «DJ Cooler», – внезапно выпалила «правдивая», так же, как и внезапно появилась.
 Пронзительный женский визг, с явной малолетней составляющей разгула, не заставив себя ждать, оглушил меня на правое ухо.
 – По-нашему, «DJ Вентилятор», – толкнул меня, в левый бок, локтем, какой-то остряк.
 Оказалось, что это был, расплывшийся в ехидной улыбке, Дмитрий, а значит «наши», находились рядом.
 Самостоятельное познание мира в «on line» режиме, часто угнетало Диму деструктивным несоответствием с виртуальной реальностью, регулярно посещаемой им в свободное время. Поэтому, он редко осмеливался на такие вылазки в одиночку.
 Поздоровавшись и открыв по пиву, мы наблюдали за происходящим вдвоем.
 «Dj Cooler», ворожа над винилами, был похож на злодея.
 – Скинхэд в салатных очках, – снова сработал Дима.
 – Да уж... – задумчиво протянул я.
 Действительно, с бритой головой и угловатой физиономией американского рейнджера, дискжокею было бы более уместно появиться в уголовной хронике или объявлении «разыскивается!»
 «Децибильная» кислота вентилятора раскрепощала не только слух. Кроме звона в ушах, началась головная боль, мешающая адекватному восприятию реальности.
 – А сейчас наша национальная группа подтвердит свою независимость международным хитом! Встречайте, «Джакузи Лизы»! – с пафосом выдала «правдивая».
 На сцене появилась команда из четырех мужчин, во главе с личностью небрежной наружности. Стильная небритость и распатланные жирные волосы, скрывающие намечающуюся лысину, как нельзя лучше определяли концепцию музыканта. Делу помогали драный клеш и шелковая рубаха на выпуск, расстегнутая на волосатой груди.
 Дима, осушив свою бутылку, куда-то исчез...
 Вокалист группы, по фамилии Верещук, картаво пел, голосом человека жестоко мучаемого диареей, что-то актуально-всеподходящее: «Дякую тобi»...
 Над толпой метались футболки с абстрактной символикой нонконформизма и пшенично-небесные флаги с лентами цвета тропических фруктов.
 Безусая молодежь, окосев от пива с водкой, вдыхая дым сигарет, выдыхала оголтелыми криками.
 Вскоре Дима появился с нашими общими знакомыми: Александром, Вадимом, Виталием и его супругой Татьяной.
 Обменявшись приветствиями, Саша поинтересовался моим «ничего», сходу упредив меня в выборе ответа на свой расхожий вопрос.
 – «Ничего», – оставалось ответить мне, принимая игру.
 Общение не клеилось.
 Знакомые, ограниченные интересом к поверхностным проявлениям жизни, не находили общего места разговора со мной.
 Единственной теме, волнующей всех своей мультимедийной интимностью, мешало моё, нежеланное, присутствие.
 – А знаете, Сергей, – нарушив томительное молчание, опять заговорил Саша, – что пиво без водки – деньги, выброшенные на ветер!
 Расценив бородатую шутку из запасников народного фольклора, как предложение к продолжению, я улыбнулся.
 Пребывая в соседских отношениях с Вадимом, Александр частенько находил «повод» для совместных возлияний. При этом пьяный язык Вадика развязывался тем, о чём его трезвый ум даже не подозревал.
 Виталик и Таня были кумовьями Димы. Оставив дома малолетнюю дочь, под присмотром бабушки, они просто вырвались на свободу из монотонных объятий будничной рутины.
 Дмитрий, испытывая невыразимую гордость от возложенного на него высокого доверия – кумовства, охотно поддерживал отношения с симпатичной кумой.
 Оценив свои скромные возможности, я отказался от перспективного предложения.
 Воспользовавшись подходящим моментом, компания, без сожаления, удалилась на поиски требуемого «драйва».
 Неутомимая «правдивая», объявив конкурсную программу, бросила на растерзание наглых и удачливых счастливчиков редкий шанс похвастать своим разгулом и удалью со сцены.
 Началась откровенная буза.
 Теряя интерес к происходящему, народ медленно разбредался, матерно выражая свое негодование пустой таре под ногами.
 Кульминация вечера заставляла себя ждать.
 Мимо, то и дело, сновал молодняк, упрямо желая найти с кого востребовать моральный ущерб.
 Случайные знакомства, развязывались закономерными потасовками.
 Ночное небо, устав переносить свою бездонную пустоту, одиноко мрачнело надо всем.
 И вот тогда, гремя и рассыпаясь вспышками, салют стал осеменять жаждущую черноту, открывая для зрелища самое интимное действо.
 Пораженные смертные, забыв о своем уделе, на миг занимали место на Олимпе с богами.
 Как же неохотно возвращались, после такого перевоплощения, назад в физические оболочки и тесные убежища, жители города, свободной от всяких прав и обязанностей страны, упрямо живущие, вопреки невзгодам, в ожидании яркого и жизнеутверждающего.
 Площадь пустела.
 Ветер катал пластиковые бутылки и разносил по окрестностям упаковки лишенные содержимого.
 Бомжи копошились в урнах в поисках утерянного счастья.
 Таксисты вырывали из рук друг друга свой «нелегкий» хлеб.
 Впечатлительные особы блевали от переполнявших неподготовленное нутро чувств.
 Любые перипетии вечера логически завершались ночным забытьем на время сна.
 Завтрашний день, утреннее похмелье и расторопные коммунальные службы, растолкают, вернут к жизни и расставят всё на свои привычные места, сваливая хлам вчерашних событий, в категорию незабвенных воспоминаний.