Осень 90-го года

1.
В добре и зле доходим до предела,
И в зависти кидаемся в упрёк,
Но ржавчина затасканного шлема
Глаза нам ест, как мыльный пузырёк.

Когда народ смеётся – нет погромов,
И языки завязаны от лжи.
А по ночам не каркают вороны,
Приветствуя явление чумы.

С разинутою пастью, до хрипоты,
Не мечутся натасканные псы,
И, страждущих насилия, когорты
Смиряются под натиском толпы.

Незаклишованы душевные печати,
На сердце не презрения нарост...
Кирасы забулыжены до вмятин,
Когда исходит хохотом народ.

2.
А мы в плену своих разоблачений,
Своих свобод – поклонники цепей.
И дразнит нас тлетворный запах мщенья
Давным-давно почившихся теней.

В бессмысленность впадая с каждым разом,
Страну на откуп чинарю отдав,
Как с несостоявшимся оргазмом,
Мы бесимся, когда тасуем явь.

Прилавками пустыми, как кошмаром,
Встречает дни великая страна,
А кто-то ухмыляется пожарам,
И под прицелом держит, как врага.

И чья-то затаённая порука
Удерживает заговор в тени...
Я не пойму, за что такая мука
Всё дальше и всё дальше от войны.

(октябрь, 1990)