Я помню: туча снежным монументом,
как поднятый кулак, в зенит плыла,
и, как бутоном собранная лента,
за ней другая чуть поодаль шла.
Матёрый пень от липы дал побеги.
Её спилил жилтрест во времена,
когда здесь жил, мечтая о побеге,
сказавший, что печаль его — жирна.
Здесь память — вождь слепой. На Чистопрудном
красуется табличка «Пива нет».
И рвёт, тоскуя над примером трудным,
студентка свой троллейбусный билет.
Я — тот же. Но, состарившись, предметы
спешат к захватчикам на пирровы пиры.
А сызмальства знакомые приметы —
как двери в параллельные миры.
И мальчик в валенках русоволосый,
надежде детской будто вопреки,
на зимние бугристые колёса
сменил старозаветные коньки.
И светится окно той самой спальни,
где хмурит добрый, дальнозоркий глаз
когда-то грозный чайников начальник.
И звонко бьёт в свой антикварный таз.
Москва. Набросок
© Copyright: Роберт Мок, 2007
Свидетельство о публикации №107070502864
Свидетельство о публикации №107070502864
Рецензии