Наконец...

Наконец, наедине с собой и с Отцом нашим Небесным, не стыдясь больше никого и ничего, как маленький ребенок, у которого отняли любимую игрушку, и чье горе настолько же велико и безутешно, насколько для других оно незначительно и смешно, я откровенно, обеими пятернями, размазываю слезы и сопли по всему лицу, всхлипывая навзрыд, завывая, как смертельно раненный зверь, взываю «Господи! Господи! Почему покинул Ты меня?! За что мне эти муки!? В чем же промысел Твой жизнедающий, сокрытый от меня? В чем Твоя любовь?».
… На оформление визы у меня ушло шесть дней и одна поездка в столицу. Полный радужных ожиданий, я беру все необходимое и, вместе с восьмилетней дочерью мы едем к бабушке. В столице мы задерживаемся. Нам нужно решить еще ряд вопросов с получением гражданства, а также приобрести билеты на поезд до пункта назначения. Задача не из простых, но, подталкиваемый радостными ожиданиями долгожданной встречи с родными, которых я не видел годы, мы безропотно стоим в очередях, ходим до изнеможения по городу в поисках нужных адресов, оформляем все необходимые кипы документов. Миг наивысшей радости близок, и поэтому мы не чувствуем усталости...
Мне должно становиться легче от этого бурного катарсиса, но сердечная боль, вперемешку с по-детски жгущей обидой и по-взрослому беспощадной горечью, почему-то поднимают меня к еще большим высотам предательских саможалости и отчаяния. Я начинаю рыдать с новой силой, уже ничего не видя и даже не слыша собственного голоса разума. Я просто отдаюсь, целиком и полностью, этому величайшему потрясению всей своей жизни. Надежда, Вера и Любовь покинули меня. Навсегда. На их место по-змеиному вползли Страх, Печаль и Одиночество. Теперь они мои вечные спутники. Навсегда.
… Выждав почти сутки на вокзале, грязные и голодные, наконец, мы садимся в поезд, который должен нас доставить туда, где есть частичка нас, где нас искренне любят и ждут. Дочь спит на второй полке, и чтобы она не упала от конвульсий поезда, я принуждаю себя просыпаться каждые полчаса и придерживать ее рукой. Вторая ночь без сна. В голове туман. Но это неважно. Впереди долгожданная встреча…
Я больше не хочу храбриться, притворяться дельным, целеустремленным, оптимистичным. Потому что я не такой. Такой я для них. Для тех. Для других. Как клоун на арене, у которого умерла его любимая собака, которая была его единственным другом, а сейчас он должен смешить и смеяться. Потому что все хотят смеяться и веселиться. И никто не хочет грустить и плакать. А для себя, для родных и тех, кто меня знает, я грустный и пессимистичный.
… В окне поезда семья. Он, она и девочка лет семи, дочь. Они кого-то провожают. Грусть их светла. Они смеются, шутят. Одаривают друг друга нежными взглядами. Типичная счастливая семья из трех человек. Она с нежностью смотрит на него, он на нее, дочь радостно что-то чирикает. Он, наверняка, работает на ближайшем заводе водителем, или слесарем, или еще кем. Он, в принципе, доволен работой, семьей, жизнью. Она бухгалтер на том же заводе. Или экономист. Или еще кто. Ее глаза сияют. По тому, как она смотрит на него видно, что она счастливая жена. Все как у всех. Как положено. Как нужно для счастья.
Я завидую. Завидую вот этим простым людям. Все у них четко, понятно. Где добро, где зло. Что и как делать. Как ходить, говорить, жить. Как прожить жизнь. А у меня… А что у меня? У меня все непонятно. У меня все под сомнением. Там, где надо смеяться я плачу. Где плакать я смеюсь. И стараюсь свои мысли держать при себе, потому что людям неприятно. И непонятно. Люди поглядывают на меня украдкой. Я умный. И поэтому у меня горе от ума. Я все вижу, все понимаю. Порывы человеческой души и стуки сердца.
… Наконец, рано утром наш поезд достигает границы, и мы, разбуженные таможенниками, быстрее натягиваем на себя штаны, майки, кое-как причесываемся. Через два часа мы будем дома. Там, где нас ждут и помнят. Я увижу маму, которую не видел три года и которая ради этой встречи пожертвовала многим: деньгами, которых у нее кот наплакал, как у всех честных людей, силами, которых у нее также в запасе не остается, как у всех честных людей, своим уважением. Бабушка увидит свою родную внучку, а старенькая прабабушка, наконец, сожмет в объятиях свою правнучку, «в последний раз».
Мы у самой границы, в какой то деревне. Таможенник внимательно изучает наши паспорта, вид на жительство, визы. Вертит их во все стороны. Во мне просыпается легкое чувство тревоги. Ну, когда же?… «Подождите минутку» - говорит он и исчезает с нашими документами. Через минуту он появляется в сопровождении другого таможенника, и они вдвоем внимательно изучают все наши документы. Пошептавшись, тот, что повыше званием произносит: «Попрошу вас с вещами в тамбур».
Кое-как собравшись, в смущении и смятении, через вагон, как сквозь строй, мы с тысячью мыслей проносящихся сквозь наши воспаленные мозги, тащимся к выходу. Таможня просит открыть дверь вагона. Мы вываливаемся.
Нас ведут к таможенному пункту и просят подождать. У меня бешено колотится сердце. Почему нас заставили выйти? Что с документами? А что если поезд уйдет без нас?
Дочь задает мне тысячу «почему». Я стараюсь ее успокоить и заодно себя. Ну, наверное, так положено. Проверка, и все такое. Мысленно я произношу молитву… и вдруг, как в кошмарном сне, вижу, что поезд начинает медленно ползти мимо нас. Без нас… Ребенок, осознав, что что-то случилось, начинает плакать.
Появляется таможенник и четко начинает нам что-то объяснять. Я не все понимаю. В голове сумбур. «Но у нас виза. Все документы в порядке». «Мы вас не пропустим, потому что, кроме въездной визы, вам необходима выездная виза». «Но откуда мы могли знать? Мы были и в посольстве, и в ОВИРе, и никто не обмолвился ни словом. Откуда мы могли предположить, что для того, чтобы выехать их одного «братского» государства и попасть в другое «братское» государство нам не хватит пятнадцати бумажек и двухсот долларов на все? Мы ехали сюда двое суток, ночевали в вонючих поездах, спали на вокзалах, жрали дерьмовый фаст фуд по завышенным ценам, мы обросли пылью вокзалов всей страны, и вот, теперь у нас нет выездной визы? Я живу здесь, я родился там, там все моя семья, так почему я должен проходить все эти круги ада? Я молодой здоровый мужчина просто изнемогаю под тяжестью всей этой бредовой бюрократической системы, о которой нам рассказывают каждый день, как все становится лучше и лучше, и как мы все должны быть благодарны нашему государству и президенту.
Посмотрите на ребенка. Она осунулась, у нее появились круги под глазами, она не спит, не ест, не может отдохнуть. А если моя бабушка захочет к нам приехать? А если больной пожилой человек захочет навестить своих любимых? Что, и тогда вы будете делать умные лица и объяснять все по форме? О, да! Вы прекрасно знаете свое дело! Вы профессионалы запутанных комбинаций и мертвых узлов!
Я прошу увидеть начальника. Объясняю ему все. Ребенок плачет. Все смахивает на те мелодрамы, которые мы наблюдаем каждый день по телевизору, и поэтому жалости мы не вызываем. Стена непробиваема. Мне становится гадко. Зачем я так унижаюсь?
Как бы не хотелось, но надо думать, как ехать назад. В кассе вокзала мне говорят, что придется подождать до вечера. Мы ждем. В голове тысяча «почему».
Наконец, приходит наша электричка. Мы тупо взбираемся по уже столь знакомым металлическим ступенькам, но через полчаса я узнаю, что нам нужно сходить. Поезд дальше не идет. Снова ожидание. Через два часа мы садимся на другой электропоезд. Доезжаем до другой станции. Сходим. Ждем. Что-то едим. Как-то спим. Мысли притупляются. Чувства засыпают.
Вдруг я понимаю, что «там», старенька прабабушка и бабушка ждет нас и волнуется почему мы до сих пор не приехали. Отогнав от себя гипнотический дурман, я иду и покупаю телефонную карточку. Звоню жене. Никто не отвечает. Звоню по другому телефону. Наконец слышу голос. Сумбурно и громко я объясняю ситуацию и прошу позвонить бабушке. Жена взволнована, но подробности подождут до дома. На меня с любопытством оборачиваются люди. Всех «интересуют» мои проблемы.
Ближе к вечеру мы берем билеты на обратный путь, до дома. Сидеть неудобно, за последние трое суток мы натерли мозоли на сидячих местах. Лежать нельзя – нужно соблюдать долбанные приличия, о чем нам неустанно повторяет голос свыше и бдит невидимое око. Под конец, измаявшись, я сдаюсь – пусть, думают, что хотят. Я заваливаюсь на бок, и кое-как расслабляюсь.
Наконец мы дома. Правда, нужно еще найти такси, чтобы добраться на другой конец города, но это пустяки. Скорее, скорее туда, где можно дать выход самому себе…
…Я вытирая последние слезы. Смотрю на себя в зеркало. Лицо красное, «немужественное», вид жалкий. Какой же я урод! Я ненавижу себя, хотя стоило бы себя пожалеть. Как хочется умереть…
Утром жена уехала в командировку на четыре дня. Дочь вернулась к бабушке с дедушкой. Одиночество, здравствуй! Я иду за пивом…
…Прими все как есть. Не задавай вопросов. Не ропщи. Потому что это лучшее, что ты можешь сделать. Отдайся боли и печали. Всем своим сердцем, всем своим существом. Не бойся. Ты ждал краюхи теплого ароматного хлеба, а получил взамен камень. Так сломи же зубы о камень, и не произнеси ни звука, ни стона. Протяни, счастливо улыбаясь, руку судьбе, как своей невесте, в ожидании чуда, и позволь ей вложить в нее скорпиона судьбы. Сожми руку изо всех сил, как если бы в ней находился драгоценнейший дар из всех, когда-либо полученный тобой, пусть скорпион судьбы ужалит тебя изо всей мочи в ладонь своим ядовитым жалом горечи и разочарования. Ничего. Пройдет, как проходит все. Со временем ты станешь сильнее, мудрее, менее чувствительным…

Прими, как есть. Знай, все пройдет.
Когда в протянутую руку
Не хлеба белого краюху,
А камень лишь судьба кладет.

Будь благодарен ей за то.
Сомкни уста, пусть кость сломится,
И боль сквозь сердце устремится,
Не вопрошай «Зачем? За что?»

Или когда с улыбкой милой
Невестой чудной – дивный сон!
На грудь вползает скорпион
Под звуки сладостные лиры.

Прижми его к своей груди.
Пусть сердце бедное не бьется,
Когда по телу пронесется
Огонь погубленной любви.

Прими, как есть. Да будет так.
И пусть с тобою Бог пребудет,
Когда твой лучший друг забудет
Про честь и дружбу впопыхах.

Аминь! Я ныне умываю руки.
Судьбой обманутый не раз,
Устав от суетных проказ,
Я ухожу, прощайте, други!




 






Рецензии
Ещё с военною трубой
Отбой нам ангел не трубил.
Не брачный пир -- тяжёлый бой
Нам принять выпало судьбой.
О, только б нам хватило сил!

Когда под солнцем и луной
Погаснет сладострастный мир,
И добрый кто (и даже злой!)
Оставит свой тяжёлый бой,
Чтобы взойти на брачный пир.

С уважением,

Владимир Белоусов   04.07.2007 18:43     Заявить о нарушении
Володя, еще раз, большое спасибо за постоянство... в тот момент, когда все меня покинули, когда жизнь перестала радовать, а вера снизошла на нет (аааааааа, но с долей правды), есть такие люди как ты.
По-правде, все через жопу, изивини за мой французский....
Позже зайду в гости.

Игорь Ткачев   05.07.2007 09:38   Заявить о нарушении