Диалог

Есть дом высокий городской,
Что на окраине близ луга,
Ковром устлавшего покой
Сонливой кротости в округе.
В тот дом являлся грешный дух.
На день на белый не взирая,
И говорил с душою вслух.
А та душа была святая…
Она не ведала ни тяжб,
Ни неприязни беспричинной,
И ни того, что всякий – раб
Обид и совести повинной;
Друг другу ведали они
То, что иных и не затронет:
Им луч – не свет, им век – как миг,
В неразрешимости всё тонет...

В глухой, беззвучный, белый час
В душе вдруг что-то оборвалось
И вмиг исчезло. Свет погас.
Вновь вспыхнул. Что-то. Что-то сталось.
Глаза прикованы к углу,
На миг всё чуждо, ледовито.
Щелчок за ухом – да к стеклу
Качнулся взор с крылом подбитым;
Там, за окном, луна плывёт
И издевательски желтеет,
Глаза в глаза глядит берёт;
Зрачки, не отрываясь, тлеют...
Нежданный треск – с окна карниз
Вдруг обвалился вполовину,
И, зацепившись, вкось завис,
Перечеркнув окна личину.
Душа тревожно замерла,
Не понимая, что откуда,
Смотрела, хмурилась, ждала,
Не то беды, а то – и чуда...

И тишина. Часы стоят.
Быть может, даже сердце встало.
Быть может, в воздухе был яд?
Душа вдруг что-то потеряла.
И, беспокойная, искать
Она рвалась, дрожа и плача…
Искала. Но никак уж вспять
Не повернуть, не быть иначе.

С тех пор потеряна она,
Всё бродит, с болью видит храмы,
И часто так отрешена,
Что мир не виден за туманом…
Куда податься? – не поймёт,
Но ей всё чудится дорога,
И что по ней она идёт
От духа грешного – до Бога…