Кошки и голубь

- У нас на крыше поселился голубь! – сообщила мне Манюня. Я скептически посмотрел на сестру: глаза горят, шерсть дыбом, усы дрожат. Я вообще кот мирный, за всю свою жизнь кроме пары бабочек и игрушечных мышей ничего не ловил. И не, оттого что не умею, это наглая клевета. Просто я за мир во всём мире. А вот Манюня целые ночи просиживает на крыше, охотясь за мотыльками, а днём сторожит воробьёв. И надо признаться успешно. Ну да ладно…
- И что в этом такого? – спросил я.
- Как что? – взвилась сестра. – Он покушается на нашу территорию. Это наш дом, наша крыша, наша еда…
- Он покушается на нашу еду? – заволновался я.
- Тьфу ты, - Манюня недовольно уставилась на меня. – Если он на нашей крыше, значит он наш. А голубь это птица, а птица это еда. Понял?
- Понял. – Я задумался. – И что ты будешь делать?
- Ловить, - облизнулась Манюня.
И понеслось. Первые попытки поймать голубя закончились неудачно. Я наблюдал, как сестра выжидала в засаде, потом, выбрав момент, прыгала и … мимо. Голубь, хоть и с вывернутой ногой, оказался быстрым и осторожным. К тому же Хозяйка почему-то прониклась к нему странной любовью. На мой взгляд, странной, потому что он был худой и облезлый. А Хозяйка назвала голубя Говардом, а ещё панком. Так как на голове у него был торчащий хохолок. В общем, Хозяйка голубя оберегала и, когда видела сидящую на стратегическом посту Манюню, ругала её или уносила в дом, а там запирала. Голубь в это время ел, пил и сидел на крыше в своё удовольствие. И Манюне в голову пришла идея.
- Тоша, а ведь тебя за голубя не ругают, - начала она.
- Ну, понятно, я то за ним не охочусь.
- А если мы вместе попробуем его поймать? – предложила сестра. – Добыча пополам.
Я подумал и согласился.
Ел голубь на крыше, а пить спускался в сад, где стояли бочки с водой. И вот мы пошли на абордаж. Меня Манюня посадила за садовыми вёдрами, а сама залегла в кустах. Голубь с крыши не слетал, конечно, он то нас видел. Сестра терпеливо ждала, не сводя с птицы взгляда, а я стал скучать.
- Ну, долго ещё? – спросил я.
- Молчи…- шикнула она на меня.
Я замолчал, но вскоре опять заскучал, потом отвлёкся на жука, проползающего мимо, стал с ним разговаривать.
- Тоша не отвлекайся… - зашипела Манюня. И тут её заметила Хозяйка. Схватила в охапку и понесла в сарай, где, невзирая на жалобы и крики закрыла. Я сидел в засаде и не знал, что мне делать. Потом, уже окончательно решил выбраться из убежища, но тут голубь слетел вниз. У меня глаза округлились, и сработал охотничий инстинкт, но противная птица улетела обратно на крышу. И, скорее всего у него с Хозяйкой был заговор, потому что спрятала меня сестра хорошо. А Хозяйка меня обнаружила. И тоже потащила в сарай. Я вырывался, кричал про презумпцию невиновности и обещал жаловаться в Гринпис. «Да я его и лапой не тронул, - орал я. – Я может исследователь голубиной жизни». Но ничего не помогло. Мы оказались запертыми с сестрой, а голубь пировал на свободе.
- Вот видишь, во что ты меня втянула, - накинулся я на Манюню.
- Ничего мы ещё раз попробуем, - оптимистично заявила она.
- Без меня!!! – отрезал я.
Когда голубь напился и наелся, нас открыли. Мы сидели, как два ангелочка рядышком и самыми умилительными выражениями на мордочках. Уловка сработала, и растроганная Хозяйка нас не ругала. Но с тех пор Манюня ловит голубя в одиночестве, и когда Хозяйки нет поблизости.